Его любимая кукла

– Знала о чём? – Елизавета обернулась, и на губах её появилась едва приметная улыбка. – Если ты о смерти твоего мужа, то да. Я знала. А сейчас извините, нам с Кириллом пора ехать, он задумал завести здесь аквариум с рыбками.

Арина едва удержалась от того, чтобы не запрокинуть голову и не расхохотаться. Она и подозревать не могла, что известие о смерти человека, которого она боялась до ужаса, ей преподнесут вот так. Просто, как само собой разумеющееся. Вместе с новостью о том, что теперь Кир заведёт себе рыбок.

– Если ты знаешь, что я лгала тебе, то знаешь и причину, – наконец заговорила она, когда Елизавета оставила их наедине. – В этом и кроется моя… неприглядная правда. Я не сразу поняла, что вышла замуж за чудовище. Сначала у нас всё было… нормально. Хотя, возможно, это я так думала, не замечая очевидного. Но после я попала в настоящий ад. Каневский… о, он обладал весьма извращённым умом, и это касалось не только его политической карьеры, которую он сделал стремительно и без особых препон, но и нашей с ним жизни. Чем больше попыток я предпринимала избавиться от него, тем больше это ему нравилось. Знаешь… мне казалось, что он играет в какую-то игру. Даёт мне уйти, сбежать, спрятаться. А потом с лёгкостью находит и наказывает, чтобы я поняла, насколько он всесилен и насколько я ошибалась в своей уверенности, что когда-нибудь мне удастся с ним распрощаться.

Арина сделала глубокий вдох, инстинктивно сжимая и разжимая пальцы. Она до сих пор ощущала тепло от прикосновений Романа, но даже надеяться не смела, что всё можно исправить и вернуть назад. За всё, что она совершила, Королёв вряд ли её простит. А она и не собиралась просить прощения, потому что сделала бы всё точно так же, если бы история повторилась.

– Нет, я устроилась к тебе на работу не ради развлечения. Я отчаянно нуждалась в деньгах. У меня был свой план. Хотела отправить Кирилла и родителей туда, где Каневский бы их не нашёл. Даже думала о возможности сменить им документы, я не знаю…

Арина поняла, что эти её слова, должно быть, звучат смешно. Она ничего не смыслила в подобных шпионских играх, но, доведённая до отчаяния, была готова на любые меры.

– Сама бы осталась в городе, чтобы отвести подозрения. Кир вряд ли был нужен Каневскому, а вот я…

Она снова помолчала прежде чем прибавить быстро, повторяя то, в чём уже призналась, будто боялась не успеть сказать Роману этих слов:

– Я пришла в твой дом не ради развлечения. Сначала – ради денег, а после… после всё изменилось. Но это, наверное, уже неважно. – Арина пожала плечами, как бы говоря, что примет всё, что заслужила. Несмотря на то, что сказал ей Королёв, несмотря на то, что эти слова подтвердила Горянская, она спросила едва ли не с мольбой в голосе: – Скажи… Каневский действительно мёртв?

Он стоял, инстинктивно сжимая руки в кулаки и ждал. Но Арина не говорила ни слова. Только когда наконец повернулась к нему лицом, Роман понял, что она потрясена. Неужели не видела  новости о смерти мужа ни по ТВ, ни в интернете? Это казалось невозможным, ведь история об аварии, в которой погибли местный депутат и крупный бизнесмен, наделала много шума не только в региональных СМИ, но и общероссийских. И все же, по всему выходило, что именно так и было. Арина не знала.

Прежде, чем он успел спросить ее об этом, со стороны лестницы донеслись шаги, и симпатичный мальчуган лет шести, удивительно похожий на Арину, подбежал к нему и, протянув руку, назвался Кириллом. Роман едва сдержал улыбку от того, насколько по-взрослому вел себя мальчик. Сжав его ладошку и представившись в ответ, также серьезно, как это делал Кирилл, Роман почувствовал, как внутри у него что-то дрогнуло. Подумалось неожиданно, что у него тоже мог бы быть такой сын. От Арины. И понял вдруг, что безумно хочет ребенка от этой женщины, хотя прежде об этом совсем не думал.

Подняв глаза от мальчика, он встретил взгляд женщины, которую узнал мгновенно. С волосами, тронутыми серебром, она все ещё была статной, элегантной и красивой. Горянская кивнула ему с таким видом, словно они были старыми знакомыми, и он испытал внезапно что-то странное – ощущение, что действительно знает ее много лет, хотя видел впервые в жизни. И дело было даже не во внешнем сходстве с Ариной, хотя оно было поразительным, а в чем-то ином, совершенно иррациональном и необъяснимом логикой, которой он привык руководствоваться.

Когда Елизавета и Кирилл вышли, он тряхнул головой, прогоняя неясное ощущение, и снова сосредоточил взгляд на Арине, ожидая, что она все же ответит на его вопрос. Несмотря на то, что он уже был в курсе издевательств, которые практиковал на ней бывший муж, слышать, как она сама рассказывает об этом, было ещё тяжелее, чем смотреть на отвратительную картинку на экране.