Его любимая кукла

Горянская осторожно вышла. Просто покинула комнату, которая, – Арина чувствовала это – очень многое для неё значила. И она осталась одна. Окружённая всей этой роскошью, которая дышала пылью и временем, с миллиардом самых разных мыслей в голове. Арина была не уверена в том, что надежды её бабушки когда-нибудь сбудутся. Вряд ли у неё родится ещё один правнук или правнучка.

Она подошла к кроватке и завела механическую карусель. Тишину детской наполнила незатейливая мелодия, которая в этой пустоте показалась насмешкой.

Как бы то ни было, у неё есть возможность защитить Кирилла. А большего Арина никогда и не хотела.

Её бабушка любила себя и была готова на всё ради того, чтобы удовлетворить свои потребности, она же – готова на всё ради того, чтобы её близкие были в безопасности. Пусть своими действиями и решениями Арина воровала у себя право на счастье – она бы в любом случае пошла на любые меры. Лишь бы Кириллу ничего не грозило.

Лишь бы ничего не грозило Королёву…

Часть 2. Глава 8

В последующие после ухода Анны дни его почти никто не беспокоил. Дом замер, словно боялся потревожить его покой, а он вслушивался в тишину и усмехался собственным мыслям – это действительно напоминало сказку о Красавице и чудовище, в которой замок безмолвно застыл, а слуги, превратившиеся в предметы интерьера, предпочитали не попадаться пугающему хозяину на глаза. Вот и он, как то чудовище, засел в спальне, точно медведь в берлоге, и никто не смеет к нему соваться. Существовала лишь одна существенная разница между сказкой и жизнью, самая главная: в жизни все происходит иначе. Красавицы не спасают чудовищ, они используют их и сбегают, оставляя погибать.

Просто удивительно, какие глупости лезут в голову, когда не знаешь, чем себя занять. Когда сидишь сутками напролет в комнате-клетке, запершись там добровольно, как одичавшее животное, которому окружающий мир внушает такой страх, что неволя становится милее свободы.

Да и о какой свободе можно было говорить, если по уверениям Паши и его собственным соображениям на него до сих пор велась охота? Анализируя ситуацию, Роман понял, что из всего этого есть только один выход. Тот, который никогда прежде даже не пришел бы ему на ум. Тот, что сейчас казался единственно разумным и правильным.

После развода с Анной он пытался жить заново, изменив себя. И только теперь понимал, что менять нужно было совсем иное – жизнь. Менять полностью, окончательно и бесповоротно. Оставить все то, что, словно груз, тянуло его на дно. Отсечь собственные корни, обрекшие его вертеться по кругу как ту самую фигурку на заведённой кем-то свыше карусели.

Его семья жила в этом городе с самого его основания, но теперь настало время разорвать этот порочный круг, который из чтимой традиции превратился в сплошное проклятие.

Он должен продать семейное дело. Продать дом и все, что ему принадлежало в этом городе и этой стране. Он должен уехать – подальше, куда-нибудь заграницу, туда, где прошлое перестанет топить его, заставляя захлёбываться в чужих грехах. Это его единственный шанс выжить. Спастись – не только от убийц, но и от себя самого.

Он просматривал предложения о покупке недвижимости в Италии, когда раздался стук в дверь. Деликатный и вместе с тем – требовательный. Ему не составило труда понять, кто тот смельчак, что решился тревожить чудовище.

– Заходи, – коротко пригласил Королёв.

Залесский вошел, привычным образом оглядел Романа и покачал головой:

– Ты скоро зарастешь, как медведь.

– К тому и стремлюсь, – хмыкнул Королёв в ответ. – И зачем же ты пожаловал в мою берлогу?

– Я уже не могу прийти просто так?

– Ты никогда не делаешь ничего просто так.

Залесский улыбнулся своей тонкой улыбкой, но веселья в ней не было.

– Ладно, ты прав. У меня для тебя две новости.

– Выкладывай, – ограничился Роман одним словом.

– Первое – надеюсь, ты будешь рад узнать, что «Шахерезада» благополучно вошла в порт назначения и столь же благополучно избавилась от груза. Всего груза.

– Хорошо, – пожал плечами Роман. – Что ещё?

– Ещё я принес тебе кое-что… посмотреть. – Павел выудил из кармана флэшку и протянул ее Роме.

– Что-то важное? – уточнил тот, не торопясь вставлять накопитель в ноутбук.

– На твоём месте я посмотрел бы сразу.

– Окей.

Королев воткнул флэшку в usb-разъем и нахмурился, когда обнаружил, что там находятся несколько видеофайлов. Какое-то дурное предчувствие стиснуло грудную клетку и, помедлив несколько мгновений, он спросил, прежде, чем открыть хоть одно видео:

– Что это?

– Посмотри, – просто ответил Залесский. – Если хочешь, я выйду. Там не слишком приятное зрелище.

– Нет, оставайся, – приказал Роман отрывисто и решительно кликнул на один из файлов.

И сразу увидел ее.

Она лежала на животе, лицом уткнувшись в постель, белокурые волосы были взъерошены.  Нависший над ней мужчина, которого камера снимала со спины, грубо входил в Арину сзади, а она негромко стонала.

Роману показалось, что его ударили под дых. Ударили с такой силой, что сделать следующий вдох стало просто невозможно от сковавшей тело боли.