Его любимая девочка

Да, всё верно, я была такой эгоисткой, требовала меня отпустить и не оценила того, что Артур меня полюбил. Он похитил меня как настоящий мужчина. Сделал своей и только своей женщиной.

Но при этом мне невыносимы были эти мысли!

Застонала вслух и тряхнула головой.

Я ещё сохраняю рассудок и соображаю.

Это не мои мысли. Не мои. Это действие того вещества, которым меня опоили.

Но почему именно такая реакция?

Какая разница… Главное, что мне тут хорошо…

Нет, нет и нет! Я не должна думать о том, что мне тут хорошо! Мне плохо здесь и я должна немедленно бежать!

Я часто-часто задышала.

Если мой разум так быстро поддался влиянию того вещества, то что будет, когда меня начнут опаивать им каждый день?

Мне стало дурно.

Я превращусь в марионетку в руках Джанабаева.

И снова это ощущение расслабленности и не мои мысли, что я должна прекратить думать о побеге.

Здесь хорошо. Здесь безопасно.

Застонала и начала метаться по комнате, как загнанный зверь, из угла в угол.

Контролируй себя, Лена! Не позволяй своему разуму предать тебя!

Внезапно я услышала шаги. Открылась дверь и в спальню зашла Анна Петровна.

— Елена Анатольевна, — произнесла она моё имя, будто проверяла, помню я его или нет. — Как вы себя чувствуете?

Первой мыслью было закатить скандал, но спохватившись, сглотнула и медленно, продумывая каждое слово, произнесла:

— Чувствую себя… странно… Меня тошнит… и… голова немного болит… Но… при этом, — развела руками. — При этом, мне почему-то хорошо…

Анна Петровна посмотрела мне в лицо долгим взглядом, словно пытаясь понять, лгу я или нет, но потом, удовлетворённо кивнула и, улыбнувшись, сказала:

— Ничего. Тошнота и головная боль возникают с непривычки. Со второй дозы лекарства вас больше не будут беспокоить никакие боли, и тошноты не будет.

— Угу… Поняла… — проговорила еле слышно, едва удержав свои руки, чтобы не сжать их в кулаки.

Я боролась со своим состоянием и не позволяла синтетической гадости взять надо мной верх!

— Несмотря на тошноту, вам всё равно нужно поесть. Обед накрыли также на террасе. Может, у вас будут другие пожелания, где пообедать? — спросила она.

— Нн… нет. Я там буду… обедать, — сказала в ответ.

— Хорошо. Рекомендую также одеться тепло, — произнесла она и собралась уходить.

— Анна Петровна? — позвала её.

— Да.

— После обеда я хочу осмотреть дом. Вы покажете мне его?

— Вы неважно выглядите. Может, вам лучше сегодня отдохнуть?

— Нет. Я в порядке. И хочу осмотреть дом.

— Как скажете. После обеда я проведу вам экскурсию.

Она ушла, и я без сил опустилась в кресло.

Внутри меня то и дело шла настоящая борьба, но я настоящая побеждала.

Плохо будет, если меня снова накачают той гадостью.

Нужно быть осмотрительной и очень внимательной.

С этими мыслями, немного шатаясь, я пошла в гардеробную.

Глава 15

Елена

Пока я обедала, то внимательно смотрела на видеокамеры и смогла найти на террасе такое место, которое явно не просматривалось.

Чтобы не вызвать подозрений, взяла в руки стакан с соком и прошла в то место, где как мне казалось меня не видно.

Быстро вылила содержимое стакана с балкона и, сделав вид, что допиваю последние капли, вернулась к столу.

Поев, я стала чувствовать себя гораздо лучше.

Туман в голове рассеялся, прошла слабость, тошнота, и посторонние, не мои мысли тоже исчезли.

Повторения мне ой как не хотелось.

Но зато вместо прострации, ко мне вернулась боль. Исчезла иллюзия облегчения.

Сидеть снова стало больно. Ныло всё, чего касался Джанабаев своим гигантским членом.

И в моей груди по новой разгорается пожар ненависти и злобы к этому мужчине.

Больной! Псих! Урод! Маньяк! Ненавижу!

Всем сердцем и душой его ненавижу!

Будь я другой по характеру, то, не раздумывая воткнула бы нож ему в горло ещё в тот самый раз, когда мы ужинали.

Но не могла я переступить через себя. Видимо, ещё не дошла до той грани, когда убийство мне покажется единственным выходом и спасением.

И не хочу я доходить до такого предела.

Не хочу ломаться под тяжестью своего ужасного положения.

Я должна, просто обязана сбежать отсюда, пока Джанабаева нет!

И совершу побег, если не сегодня, то значит, завтра.

Я спасу себя сама, раз меня никто не ищет.

А сегодня, я узнаю этот дом.

За такими мыслями меня и застала Анна Петровна.

— Что-нибудь ещё хотите? — поинтересовалась она с приторной вежливостью.

«Да! Хочу!» — закричала мысленно. — «Свободу хочу! Чтобы вы меня отпустили!»

Но вместо этого, я спокойна сказала:

— Вы обещали показать мне дом. Хочу прямо сейчас его посмотреть.

Анна Петровна внимательно посмотрела на пустой стакан в моей руке и, улыбнувшись, произнесла:

— Лекарства ни в питье, ни в еде нет. Лекарство вы обязаны принимать утром, и каждый день будет увеличена доза.

Сжала пальцы на стекле и выругалась себе под нос:

— Суки…

— Пойдёмте, Елена Анатольевна, я покажу вам дом.

Поднялась, глядя на эту змею, не стесняясь своего агрессивного и ненавистного взгляда, которым я прожигала её холёную старческую морду.

Так бы и запустила в неё этим стаканом, чтобы он пробил её черепную коробку до самых мозгов!