Его кровавый проект

Мистер Синклер, бродя по комнате, обогнул большой стол, за которым, без сомнения, обедала вся семья, и я решил, что он пытается воссоздать в уме случившиеся здесь ужасные события. Только когда он добрался до конца стола, его взгляд привлекла старая карга, сидящая в кресле рядом с очагом и, несмотря на жару, закутанная в одеяла. Адвокат тут же извинился за вторжение, но женщина не ответила. Он повторил свое извинение на гэльском, но ее слезящиеся глаза смотрели прямо вперед, и я пришел к выводу, что у нее прогрессирующая стадия деменции[40].

Я вышел из дома, позволив коллеге завершить осмотр без меня. Миссис Маккензи продолжала сбивать масло, как будто в появлении двух джентльменов в этой захолустной хибаре не было ничего удивительного. Несколько минут я наблюдал за ней и, пока она продолжала свой напряженный монотонный труд, размышлял, сколь мало она отличается от жующей жвачку овцы. Постыдная правда заключается в том, что низшие племена нашей страны пребывают в состоянии едва ли возвышающем их над домашним скотом, лишенные воли к самоусовершенствованию, которое прогресс приводит в южные районы.

Мистер Синклер вышел из дома; на лбу его выступил легкий пот. Он поблагодарил женщину за то, что она позволила ему войти, после чего выразил восхищение ее способностью продолжать тяжелый труд несмотря на случившиеся события. Миссис Маккензи посмотрела на него безо всякого выражения.

— Все еще есть месяцы, в которые надо собрать урожай и делать запасы, сэр, — сказала она.

Мистер Синклер кивнул, соглашаясь с этой неопровержимой истиной, и мы отбыли, оставив и эту женщину, и Калдуи — место, в которое я рад буду никогда больше не возвращаться.

Было уже слишком поздно, чтобы начинать обратное путешествие в Инвернесс, и мы вернулись в гостиницу в Эпплкроссе. Я удалился в свою комнату, чтобы сделать записи и поразмышлять о фактах, раздобытых в результате нашей поездки, в то время как мой коллега воспользовался гостеприимством нижнего этажа.

Суд

Нижеследующий доклад составлен по материалам тогдашней прессы и книги «Полный отчет о суде над Родриком Джоном Макреем», опубликованной Уильямом Кэем из Эдинбурга в октябре 1869 года.

День первый

Суд открылся в здании окружного суда Инвернесса в понедельник, 6 сентября 1869 года. В восемь часов утра Родрика Макрея доставили туда из его камеры в Инвернесской тюрьме и поместили в комнату ожидания в подвальном этаже. Его привезли в экипаже без окон, в сопровождении конной полиции, и этот небольшой конвой вызвал сильное волнение среди прохожих на улицах. Если верить Джону Мёрдоку, освещавшему дело в «Инвернесском курьере», некоторые из увидевших конвой «выкрикивали оскорбительные слова, в то время как другие мастерили метательные снаряды из всего, что попадалось под руку». Таков был интерес к данному делу, что несколько сотен человек собрались у здания суда, и предприимчивые торговцы расставили свои прилавки, чтобы снабжать столпившихся людей.

Когда появилась процессия, поднялся оглушительный крик, и всадники не смогли помешать людям ринуться вперед и начать барабанить по стенам экипажа. Экипаж остановился, и несколько человек были ранены, пока полиция отгоняла дубинками толпу. Пожилую женщину, Мэри Паттерсон, истоптали ногами, и ей понадобилась помощь докторов. В последующие дни воздвигли барьеры, и полиция получила подкрепление, чтобы обеспечить беспрепятственное движение конвоя.

В зале суда провели специальные приготовления, поскольку на процессе желали присутствовать множество репортеров, и их впускали по предварительной договоренности через боковой вход. Вход на общую галерею организовали с помощью выпуска специальных листовок, которые, как обнаружилось позднее, переходили из рук в руки за внушительную сумму. В половину девятого общая галерея была полна, и лорд судья-клерк[41] лорд Ардмиллан и лорд Джервисвуд заняли свои места на скамье. Корону в суде представляли генеральный солиситор[42] мистер Гиффорд и мистер Уильям Кричтон, при содействии мистера Гордона Фрея, представителя Короны. Адвокату мистеру Эндрю Синклеру помогал его коллега, Эдвард Смит.

Лорд судья-клерк начал со строгого предупреждения собравшимся на общей галерее. Никому не позволено входить в зал суда или покидать его во время показаний свидетелей, и любого, кто нарушит процесс судебного разбирательства, выдворят без разговоров, конфисковав разрешение на вход.