Его глазами

Обед доставил нам большое удовольствие. Будучи премьер-министром военного времени, Черчилль требовал, чтобы военные планы империи находились при нем. Его адъютанты оборудовали для него великолепный штабной кабинет, увешанный картами всех театров военных действий, выполненными во всевозможных масштабах. Он с большим удовольствием показывал нам эти карты. Я подумал, что если бы война была игрой, а не таким кровавым, грязным, томительным, удручающим делом, карты Черчилля идеально подходили бы для нее. В каждой из них торчали булавки, которые можно было переставлять с места на место. Пожалуй, самой интересной была огромная карта северной части Атлантического океана - на ней миниатюрными передвижными моделями было показано местонахождение всех германских подводных лодок. На этой карте можно было видеть, сколько подводных лодок укрывается в Лориане или Бресте, сколько движется на запад навстречу нашим караванам, направляющимся в Соединенное Королевство, сколько укрыто в ангарах на побережье Ламанша, сколько рыщет на морских путях вокруг Азорских островов, сколько подстерегает добычу у берегов Исландии или движется на север, к Мурманску. Самые последние сведения о передвижениях судов наносились на карту ежедневно в присутствии Черчилля. Он следил за ней с напряженным вниманием - проскочит ли вот этот караван без потерь? Сколько тонн важнейшего военного имущества будет разметено взрывами торпед и пущено ко дну? Удастся ли патрулям английской береговой авиации хорошенько разбомбить вот ту "волчью стаю"? Зимой битва за Северную Атлантику должна была достигнуть своего апогея; булавки и миниатюрные модели подводных лодок на карте адмиралтейства отражали напряжение, охватившее весь земной шар в ожидании развязки, от которой зависели судьбы мира.

Мы вернулись домой сравнительно рано, и отец сразу же лег спать, так как ему предстоял утомительный день.

ЧЕТВЕРГ, 21 ЯНВАРЯ

Спустившись вниз, я узнал, что отец уже встал, позавтракал и уехал к генералу Кларку в сопровождении Гопкинса, Гарримана, адмирала Макинтайра и Мэрфи. Они отправились из Касабланки на север, к Рабату, где отец произвел смотр 2-й бронетанковой, 3-й пехотной и 9-й пехотной дивизиям. Сама поездка представляла весьма внушительное зрелище - впереди отряд военной полиции на мотоциклах, затем "виллис" и разведывательная машина, потом закрытая машина отца, за ней - штабные машины, в которых разместились остальные участники поездки, затем два грузовика с основательно вооруженными солдатами, еще две разведывательные машины, и, наконец, колонну замыкал второй отряд мотоциклистов. Майк Рейли даже настоял на том, чтобы на всем пути, в оба конца, вдоль побережья эта колонна прикрывалась с воздуха истребителями.

Через восемь часов отец вернулся, полный впечатлений.

- Хорошо провел время?

- Еще бы! Превосходно! Великолепно отдохнул...

- От Жиро и де Голля?

- Да, кстати, утром мы видели по пути французскую марокканскую пехоту и кавалерию на учениях. Я ничего не сказал, но не удивился бы, узнав, что Жиро специально организовал это для меня.

- Ты проездил весь день в своей закрытой машине?

- Вовсе нет, они дали мне "виллис" для смотра 2-й бронетанковой и 3-й пехотной дивизий. Но я должен сказать, что одной поездки на "виллисе" мне хватит надолго.

- Послушай, у тебя, может быть, дела? Потому что...

- Не беспокойся. До обеда ко мне никто не придет. Садись. Я хочу тебе рассказать. Если б ты только видел, как глазели на меня некоторые пехотинцы! Как будто они хотели сказать: "Чорт побери, ведь это сам старик!" - Отец расхохотался.

- Где ты завтракал, папа?

- Да там же, на привале. С Кларком и Паттоном и, конечно, с Гарри. Гарри! Как вам понравился этот завтрак на привале?

- Лучше всего была музыка! - крикнул сверху Гарри, принимавший там горячую ванну.

- Да, да,-сказал отец.-Они играли "Чатта-нуга Чу-Чу" и затем еще эту песенку о Техасе, знаешь, в которой хлопают в ладоши...

- "Глубоко в сердце Техаса"?

- Вот именно. И разные вальсы. Скажи, Эллиот, найдется ли в мире еще армия, в которой полковой оркестр станет играть такие песенки в то время, когда рядом главнокомандующий поглощает ветчину с зеленым горошком и бататами? А, как ты думаешь? - Он потянулся. - Да, я устал. После завтрака я смотрел 9-ю дивизию, а затем мы заехали в порт Лиотэ.

- Ты видел корабли в гавани?

- Те, что мы потопили? Конечно.

- Я не знал, что ты собирался заезжать еще и в порт Лиотэ.

- Ведь там наше кладбище, - напомнил мне отец. - Восемьдесят восемь американцев спят там вечным сном. Мы возложили венок на их могилы... и другой венок - на французском кладбище.

- Как жаль, что сегодня была такая плохая погода.

- Да нет же, дождь начался только в половине пятого... Но наши солдаты, Эллиот! Видно, что

они рвутся в бой. Крепкие, загорелые, веселые и... в полной готовности.

- А это что такое?

- Что? Вот это? Солдатский походный прибор, которым я пользовался. Они подарили его мне, и я возьму его себе на память.