Его добыча – 2

«Тогда отдыхай», – пришёл резонный совет Орша.

«Да», – безропотно согласился, переключая внимание на Трою.

Чего ожидать от женщины, я уже и сам не представлял. Впервые моя добыча меня… устрашила. Нет? Инстинктивно дала отпор? Неосознанно выявила естественный способ влиять на созданные для нас оболочки? Может ли так быть, что в их природе заложен некий механизм противостояния нам нынешним?..

Это надо прояснить! Позже. Сейчас, уверившись в возвращении контроля сознания эдаити, я обхватил Трою и второй рукой. Чтобы она во сне не навредила кому-то ещё… Она же моя добыча?! Значит, вредить имеет право исключительно мне.

Чем бы ни грозил этот вред, пережитые ощущения захватили. Уже сейчас я жаждал испытать их вновь. Только в более благоприятной обстановке.

Прислушался. Троя затихла, успокоилась, кажется… Заснула.

Понимание этого сказалось успокаивающе. Я тоже начал погружаться в состояние, которое называлось «сном».

Однако долго оно не продлилось – нашёлся возмутитель спокойствия, что привлёк внимание. Сознание эдаити оставалось настороже и среагировало молниеносно, пробудив оболочку. Кто-то двигался на нашей стоянке!

Приоткрыв глаза, я увидел тёмный силуэт, шатающейся походкой бредущий к зарослям высоких кристаллов. Опознать в нём того самого пленного, который в светлую пору сцепился со штурманом, труда не составило.

Что именно погнало его в сторону от остальных? Особого интереса не было, скорее отстранённое любопытство – никто из них, кроме Трои, не являлся для меня значимым. Добыче я бы не позволил отойти, ощущая роящихся и сдерживаемых только воздействием эдаити насекомых. Но этот пленник… Его перспективы никого из нас особо не занимали. Никто из эдаити не шелохнулся, чтобы воспрепятствовать мужчине. Упади он в темноте в своей сонной прострации и сломай шею – внимания бы не обратили. Было лишь интересно понять, зачем он в одиночестве движется в сторону от всех? Не я один наблюдал сейчас за пленником.

Услышав журчащий звук, сообразил – причина в потребностях оболочки. Необходимость избавиться от излишков жидкости вынудила этого мужчину покинуть лагерь. Раздался звук смыкания фиксаторов скафандра и яростно-злое: «Идите вы все…»

«Бесполезный, – пришла ленивая мысль Орша. Крайний со стороны зарослей, он, конечно, тоже наблюдал манёвр. – Зачем таскать с собой? Давай подпитаюсь им?»

«Голодный? – без особого усердия отозвался я в ответ. Участь пленника меня не заботила, но настораживала возможная реакция Трои, обнаружь она его после пробуждения. – Хватает другой пищи».

Постояв, видимо, в раздумьях, обратно пленник не вернулся. Подпитанная дурным сном ненависть, которую я видел в его глазах, когда он пререкался с Троей, гнала его прочь от нас. Мужчина, забыв спросонья, где находится, отошёл ещё дальше, к самой границе кристаллического леса, и опустился на песок.

– Твари… Все твари… Давить гадов, – бормотал, отмахиваясь от снующих вокруг насекомых. Наконец улёгся на бок.

«Сверху!» – Орш подал безмолвный сигнал, переключая наше внимание на новый объект.

Над ним, поверх верхушки дерева-кристалла, бесшумно скользнула тень пролетевшей в ночном небе огромной плоской твари. Порыв ветра раскачал «ветви». Издали донёсся стрекочущий звук. Ему ответил ещё один, рваный, жёсткий, переплетающийся с раскатистым приглушённым стуком. А следом раздался протяжный стон – резкий, громкий и… И очень уж близкий.

Нет, местный мир совсем не пуст. Мы все спокойно принимали данность: тут есть свои чудовища. Но одновременно знали: о себе позаботимся.

«На контроле, – бросил я в пространство Заку, что охранял периметр лагеря, пока мы отдыхали, – проблема?»

«Нет, – тут же пришёл ответ. – Угроза для эдаити отсутствует».

Каким бы ни был мир и кто бы его ни населял – главными хищниками останемся мы. Это неизменно.

Глубоко втянув воздух, напитанной ночной прохладой и смесью незнакомых пока ароматов, я уловил такой близкий и молниеносно узнаваемый аромат волос Трои.

Стон, теперь больше похожий на вскрик, раздался снова. Но проверять, отыскивая его источник, я не стал. Привык доверять и полагаться на собратьев. Беспокойства со стороны остальных я не ощущал. Значит, пусть сам разбирается… кто бы там ни кричал…

У меня появилась куда более важная забота – разбуженная звуками Троя снова начала проявлять активность. Вздохнула, завозилась в моих руках, пробормотала «дайте поспать», уткнулась носом в сгиб локтя и… затихла.

Это её очередное нелепое и лишённое смысла прикосновение снова поразило. Опять я словно выпал из реальности, оглушённый всплеском ощущений, что спровоцировала своеобразная ласка тёплого дыхания. Пришлось вновь прилагать усилия, чтобы успокоиться.