Его бывшая слабость

— Судя по твоей уверенности, ты и не сомневаешься в ответе, — язвит Лариса, явно оправившись о первого шока. — Ну конечно! Девки вроде тебя задешево не продаются! Строишь из себя невинность, а сама береглась для покупателя покрупнее! Решила, что можешь захомутать богатенького мужика беременностью?

— Решила, что преступление сойдет тебе с рук только потому, что ты сестра богатенького мужика? — парирую я.

Лара слегка теряется, явно не ожидая, что я в курсе того, кто меня сбил.

— Да ты ведь специально кинулась мне под колеса! — очевидно, вовсе позабыв, зачем пришла, ошалело выдавливает она последний аргумент.

— Если продолжишь портить нам жизнь — я предоставлю тебе возможность доказать это в суде! — уверенно заявляю я. Пусть это и неправда, но Ларе об этом знать необязательно.

Лара не мигая смотрит на меня, словно пытаясь разгадать, блефую я или нет.

— Стоило позволить тебе помереть прямо там! — цедит она сквозь зубы.

— А разве ты не позволила?! — вклинивается Глеб, становясь передо мной и прикрывая меня от своей сестры. — Ты же бросила ее умирать!

Судя по яростной интонации, время наших с Ларой препираний вышло. Но похоже, это поняла только я. Потому что Лариса продолжила:

— Жаль, срок был слишком мал, чтобы распознать беременность. Если бы я знала, что эта тварь наградит тебя чьим-то ублюдком, организовала бы ей аборт на правах временного опекуна! — выплевывает Лариса.

Глеб вдруг срывается с места, и не успеваю я отреагировать, как Лара оказывается прижатой к стене мощной рукой, сжимающей ее шею.

— Еще раз выскажешься подобным образом в сторону моего ребенка… или жены, я тебя собственноручно придушу, — рычит он. — Поняла меня?!

Лариса судорожно кивает, хватая ртом воздух.

Отхожу от шока и подлетаю к ним, вцепляясь в локоть мужа.

— Глеб, отпусти ее! — прошу, чувствуя, как меня начинает потряхивать.

Черт! Еще не хватало, чтобы из-за меня он испортил отношения с сестрой. Лара, может, и дрянь, но она его семья. Не то чтобы я за нее переживаю. Просто Глебу будет больно.

— Глеб, умоляю, отпусти, — уговариваю я, пока брат с сестрой таранят друг друга взглядами.

Лара не хочет отвечать. А он, похоже, не собирается ее отпускать, пока она не подтвердит, что уяснила сказанное. Хлопает входная дверь, и из коридора слышится нерешительный голос Вити:

— Глеб Виталич, тут это… рабочие пришли. — Водила не решается зайти и, не дождавшись ответа босса, продолжает: — Вы вчера просили бригаду вызвать. Говорили — ремонт по мелочи и…

— Пусть заходят! — отзывается Глеб, не отрывая взгляда от сестры. — Им предстоит немало работы. Комнату Ларисы Ивановны переделываем в детскую! Все ее вещи вывезти на помойку! Отныне это больше не ее дом! А мою спальню оборудовать для меня и моей жены!

Он наконец поддается моим рукам, разжимает пальцы и отшатывается от побледневшей сестры. Лариса откашливается. Поднимает на Глеба взгляд, полный нескрываемого отвращения.

— Совсем больной, — бормочет она себе под нос, явно впервые в жизни познакомившись с этой нелицеприятной стороной своего брата. — Ты точно не в себе!

Поправляет блузку и поднимает объемную дамскую сумочку, которую все это время сжимала в руках. Выуживает из нее какую-то папку и кидает на стол.

— Это вам свадебный подарок! Нашла у нее на съемной хате, когда за вещами заходила, — бросает она, выходя из кухни. — Не будь оленем, Геш, и глаза уже раскрой!

— А ты рот закрой! — рявкает Глеб. — Иначе я тебя и из квартиры выселю! По миру пойдешь!

Лара оповещает о своем уходе, шумно хлопнув входной дверью.

Глеб устало потирает глаза, придерживаясь ладонью о стену. Поглаживаю его предплечье, пытаясь успокоить. Еще не хватало, чтобы ему из-за этой нервотрепки плохо стало.

— Все будет хорошо, любимый. — Прижимаюсь к его спине, обвивая торс руками. — Мы семья. Рано или поздно ей придется принять нас. Сейчас ей просто сложно поверить мне. Она переживает за тебя, вот и говорит гадости. Ты ведь тоже поначалу…

— Молчи, Ань, — выдыхает он. — Что за неуемное желание всех выгораживать? О себе побеспокойся!

— Так я о себе, — соглашаюсь я, лишь бы не злить его еще сильнее. — Что со мной будет, если тебе опять плохо станет? М?

— Понял. — Он опускается за стол, явно поддаваясь моему желанию его поддержать.

Прижимаю его большую голову к своему животу, зная, что никто не успокоит его лучше, чем Злата, и бросаю невольный взгляд на папку, одиноко валяющуюся на столе.

— Не собираешься посмотреть, что там?

— М-м. — Он отрицательно мотает головой, обвивая мою талию руками. — Не хочу подпитывать свои сомнения.

— Вот и еще один прогресс. Раньше ты мог сомневаться в том, что я невиновна. А теперь всего лишь сомневаешься, что я виновата. Это ведь хорошо, — подбадриваю я, отпуская его голову и кивая на папку. — Посмотри. Мне самой интересно, что на этот раз.

Глеб закатывает глаза и послушно поворачивается к столу. Открывает красную мягкую папку для бумаг, и я в шоке хлопаю глазами.

— Это твое? — еле слышно спрашивает Глеб.