Его банан

Я уставилась на него, хотя и почувствовала некоторое облегчение.

— Не обязательно быть таким саркастичным ослом.

— Я не шучу. Они действительно остановили встречу, чтобы поговорить об этом. Мистер Киото был особенно удивлен.

— Что? — спросила я.

Брюс выдавил улыбку.

— Теперь я тебя дразню. Никто об этом не говорил, Наташа. Они даже не заметили.

— Сомневаюсь, но спасибо. Послушай, Брюс, я давно хотела с тобой поговорить...

— Я тоже, — сказал он. Брюс оглянулся через плечо и увидел группу женщин, направлявшихся к ксероксу. — Пойдем. Мы можем поговорить в моем кабинете.

Как только мы оказались в его кабинете, Брюс повернулся, зажимая меня между дверью за моей спиной и своим телом передо мной.

— Я хотела тебе сказать…

— Я первый, — перебил он меня.

С таким тоном спорить было бесполезно. И с таким взглядом. Это был тот же самый взгляд, который я видела после того, как он съел банановый сплит, прямо перед тем, как он сорвал с меня одежду и подарил мне оргазм, который затмевал все остальные оргазмы.

— Я устал притворяться, что не хочу этого.

— Этого? — спросила я, затаив дыхание. — Ты должен быть более конкретным. Ты можешь говорить о машине, которую видел в автосалоне. Или, зная тебя, о банане.

— Тебя. Я больше не собираюсь обманывать себя. Я хочу тебя, Наташа. Ты заставляешь меня хотеть быть таким, какой я был раньше. Ослабить возведенные стены и наслаждаться жизнью.

Я с трудом сглотнула. Мне нужно рассказать ему. Я больше не собиралась писать статью, поэтому надеялась, что он не плохо воспримет правду, что да, изначально я пришла сюда, чтобы накопать грязь на него, но очень быстро решила этого не делать. Это ведь что-то значит, верно?

Мои мысли вернулись к разговору, который у нас был после того, как я встретила Валери, о том, что он думал, что я особенная, поэтому он мог доверять мне.

Он заслуживал знать правду, но я не могла перестать убеждать себя, что будет лучшее подождать. Может быть, я почувствую подходящий момент сказать правду, когда он сможет ее понять. Я собиралась сказать ему. Я знала, что должна. Но, возможно, сейчас не совсем подходящий момент.

— А если я не знаю, хочу ли этого? — спросила я.

— Тогда ты можешь провести остаток жизни, гадая, сработало бы это или нет.

Я чувствовала то же самое с той ночи, когда мы поцеловались, как будто мир вокруг нас перестал существовать. Все в Брюсе казалось более ярким и интенсивным. Полные губы. Поразительные глаза. Его свежий, чистый запах.

— А если мы придем к разным выводам? — спросила я. — А если я решу, что хочу этого, а ты нет?

— Что, если я устал отвечать на вопросы и просто хочу попробовать тебя снова?

Я позволила улыбке растянуть мои губы, когда наклонилась и поцеловала его. Это было так же хорошо, как я помнила. Даже лучше. Сначала его язык медленно двигался по моему, но поцелуй быстро превратился из робкого и пробующего в голодный и отчаянный. Он провел руками по моим волосам, по рубашке, вниз по юбке, жадно находя все, что хотел, и беря столько, сколько осмеливался.

Наши тела соприкоснулись. Его эрекция прижалась ко мне, когда он поднял меня и прижал к двери, целуя и потираясь об меня, имитируя половой акт. Я старалась не стонать и не кричать, как бы мне не хотелось. Я знала, что его секретарша находилась прямо за дверью офиса, и там могло быть много людей, ожидающих встречи с ним.

— Знаешь, — сказала я между поцелуями. — Думаю, после прошлого раза я у тебя в долгу.

— Ты мне ничего не должна. Мне понравилось больше, чем тебе. Я гарантирую.

Он целовал мою шею и мочку уха, все больше разжигая огонь в моем теле с каждым прикосновением.

— А ты не можешь просто притвориться, что ждешь этого от меня? Ты заставишь меня умолять тебя?

— О чем? — спросил он, слегка отодвигаясь, чтобы я могла увидеть его хитрую улыбку.

— Об ответной услуге, — сказала я.

— Ты должна быть более конкретной.

Ублюдок.

— Минет, — сказала я.

— Хм. Если ты так сильно этого хочешь, я не стану тебя останавливать.

Я в отчаянии попыталась ударить его по лицу, но он схватил меня за запястье, встретившись со мной таким сильным взглядом, что мне показалось, будто я вот-вот растаю в лужу у его ног.

— Умоляй. Скажи мне, как сильно ты хочешь мой член, и, возможно, я дам тебе его.

Вся моя гордость вылетела в окно. Дело было не в деградации или самоуважении. Мы имели дело с удовольствием. Его заводила мысль, что я так сильно хочу сосать его член, что встану на колени и буду умолять, если до этого дойдет. Когда я смотрела на Брюса и на то, как он возвышался надо мной, с его широкими плечами и совершенными чертами лица, мне хотелось доставить ему удовольствие. Трудно было поверить, что такой человек, как он, находится в моей власти, и эта мысль опьяняла.

— Пожалуйста, — сказала я немного неловко. — Дай мне взять еще раз в рот твой банан.