Читаем Египтянин полностью

Жители Митанни были любопытны и интересовались всем чужеземным, они подходили ко мне поговорить и приводили больных, ибо желали, чтобы их врачевал лекарь из другой страны. Их привлекало все необычное – они одевались в чужеземные одежды, готовили редкие блюда, пили горные вина и любили привозные украшения. Ко мне приходили и женщины, они обольстительно улыбались, рассказывая о своих болезнях и жалуясь на холодность, леность или усталость мужей. Я хорошо знал, чего они хотят от меня, но не позволял себе веселиться с ними, ибо не хотел попирать законы чужой страны. Вместо этого я давал им снадобья, которое они могли тайком подмешивать в питье своих мужей. Такие настои, заставляющие веселиться с женщиной даже мертвого, я получил у симирских врачей, которые были в этом отношении лучше всех целителей в мире, в том числе и египетских. Но давали женщины мои снадобья своим мужьям или совсем другим мужчинам, это мне неведомо, я только заметил, что чужие мужчины пользуются их благосклонностью гораздо больше, чем собственные мужья, ибо нравы митаннийских женщин отличались вольностью и у них было мало детей, из чего я также решил, что над этим народом нависла тень вымирания.

Следует еще рассказать, что митаннийцы не знали границ собственной страны, поскольку хетты увозили на своих военных колесницах пограничные камни и устанавливали их где вздумается. А если митаннийцы возражали, хетты только смеялись в ответ и предлагали им переставить камни на прежние места, но такого желания у жителей Митанни не было, ибо они боялись хеттов, утверждая, что это жесточайший и коварнейший народ на свете. Для хетта самая большая радость, говорили они, слышать стоны раненых и смотреть, как из открытых ран льется кровь, а если митаннийцы, живущие у границ, жаловались на то, что хеттские стада вытаптывают их поля и съедают посевы, хетты ломали им руки и с издевкой говорили: можете перенести камни обратно. Ломая митаннийцам ноги, они кричали: «Бегите, жалуйтесь своему царю!» Кроме того, они сдирали кожу с головы и спускали ее на глаза, чтобы митаннийцы не видели, как они передвинули границу. Митаннийцы рассказывали, что хетты оскверняют и египетских богов, нанося таким образом оскорбление всему Египту, уже поэтому фараон должен был, по их мнению, прислать в Митанни золота, копий и наемные отряды, чтобы начать войну с хеттами, а так как воевать митаннийцы не любили, они надеялись напугать хеттов поддержкой фараона и заставить их отступить. Невозможно пересказать и перечислить все то зло, которое приносят им хетты, и все те грубые и постыдные выходки, которые их отличают. Хетты хуже саранчи, говорили они, ведь после нашествия саранчи земля снова оживает, а там, где проехали военные колесницы хеттов, трава уже не вырастет.

Я не хотел больше оставаться в Митанни, ибо считал, что знаю все, что хотел узнать, но мою честь врача ущемляло сомнение митаннийских врачевателей в правдивости моих рассказов о трепанации черепа. И случилось так, что в дом приезжих, где я жил, прибыл знатный человек, жалующийся на беспрерывный шум в ушах, подобный шуму морского прибоя, на частую потерю сознания и тяжкие головные боли, из-за которых он больше не хочет жить, если никто не сумеет его вылечить. И так как лекари Митанни не брались за его исцеление, он собирался умереть. Я сказал ему:

– Может быть, ты и поправишься, если позволишь мне вскрыть твой череп, но, скорее всего, ты умрешь, ибо только один из сотни излечивается после этого.

Он отвечал мне:

– Я был бы безумцем, отказавшись от твоего лечения, ведь так у меня остается хоть одна возможность из ста сохранить себе жизнь, а если я сам себя убью, я умру навсегда. По правде говоря, я не верю в исцеление, но, если ты вскроешь мне череп, я не разгневаю богов самоубийством. А если ты, против моих ожиданий, все-таки вылечишь меня, я на радостях отдам тебе половину всего, что имею, – и это немало. Ты не просчитаешься и в случае моей смерти, ибо и тогда получишь большую награду.

Я тщательно обследовал его голову, ощупывая ее со всех сторон, но мои прикосновения не были для него болезненны, и ни одно место на голове не вызывало подозрений.

– Постучи молотком, – посоветовал мне Каптах, – ты ведь ничего не теряешь.

Сначала больной не реагировал на мои прикосновения молоточком, но вдруг ужасно вскрикнул, упал и потерял сознание. Так я нашел то место, где лучше всего вскрыть череп. Собрав митаннийских целителей, я сказал им:

– Верьте или не верьте, но я собираюсь вскрыть череп этого человека, чтобы вылечить его, хотя, вероятнее всего, он умрет.

Врачи рассмеялись мне в лицо.

– Хотелось бы это увидеть, – сказали они.

Перейти на страницу:

Все книги серии Иностранная литература. Большие книги

Дублинцы
Дублинцы

Джеймс Джойс – великий ирландский писатель, классик и одновременно разрушитель классики с ее канонами, человек, которому более, чем кому-либо, обязаны своим рождением новые литературные школы и направления XX века. В историю мировой литературы он вошел как автор романа «Улисс», ставшего одной из величайших книг за всю историю литературы. В настоящем томе представлена вся проза писателя, предшествующая этому великому роману, в лучших на сегодняшний день переводах: сборник рассказов «Дублинцы», роман «Портрет художника в юности», а также так называемая «виртуальная» проза Джойса, ранние пробы пера будущего гения, не опубликованные при жизни произведения, таящие в себе семена грядущих шедевров. Книга станет прекрасным подарком для всех ценителей творчества Джеймса Джойса.

Джеймс Джойс

Классическая проза ХX века
Рукопись, найденная в Сарагосе
Рукопись, найденная в Сарагосе

JAN POTOCKI Rękopis znaleziony w SaragossieПри жизни Яна Потоцкого (1761–1815) из его романа публиковались только обширные фрагменты на французском языке (1804, 1813–1814), на котором был написан роман.В 1847 г. Карл Эдмунд Хоецкий (псевдоним — Шарль Эдмон), располагавший французскими рукописями Потоцкого, завершил перевод всего романа на польский язык и опубликовал его в Лейпциге. Французский оригинал всей книги утрачен; в Краковском воеводском архиве на Вавеле сохранился лишь чистовой автограф 31–40 "дней". Он был использован Лешеком Кукульским, подготовившим польское издание с учетом многочисленных источников, в том числе первых французских публикаций. Таким образом, издание Л. Кукульского, положенное в основу русского перевода, дает заведомо контаминированный текст.

Ян Потоцкий

Приключения / Исторические приключения / Современная русская и зарубежная проза / История

Похожие книги