Эффект преломления

Тренькнул айфон. СМС от осведомителя. Я полез в почту, нашел письмо, прочитал. Ощутил прилив бешенства. Процедил сквозь стиснутые зубы:

– Девушкам они, конечно, не нравятся. А вот девушки им…

В городе было обнаружено четыре истерзанных трупа, три из них – женские. Почерк похож на предыдущие случаи. Новые звери выходили на охоту.

– Надо поторопиться, – только и сказал Чонг. – Учитывая, сколько наших пропало, они скоро половину Владика выжрут.

Я подавил злобу. Толку-то? Надо работать. Вот найду виновных, тогда и замочу. И плевать-то на мнение церковников. Надо понять, кто этим занимается. Возможно, подданные мастера Чжана наладили свой бизнес? Вряд ли. Тварь бессильна против творца. Хотя… бывают и исключения. Печальный случай с Руджеро делла Торре – хорошее тому доказательство.

А если не киан-ши, то кто еще? Другой клан? Или… люди?

Пока я размышлял, Маша уселась за стационарный комп. Долго там рылась, потом спросила:

– Иван, почему мы не учитываем случаи сумасшествия в других городах?

Я пожал плечами.

– Может, потому что там людей не жрут?

– Ну и что? – настаивала Маша. – Для анализа общей картины это может быть важно. Вот. Депутат в Москве… предприниматель в Питере… А вот и в других странах… Правозащитник в Тайланде. А вот о Брюсе Теннисоне, помнишь, по радио говорили? – девушка прочла: – «Вокалист известной группы «Uranium Maid» перегрыз горло бас-гитаристу Стену Харрисону… после этого кричал со сцены: «Lord of the beasts!»

– Lord of the beasts? – переспросил я.

– Можно перевести как зверобог… – тихо сказала Маша.

– Значит, у производителей вакцины было много клиентов. Это логично. Зачем ограничиваться одной страной? Богатые и знаменитые есть везде, – рассуждал я. – Первый киан-ши пропал четыре года назад. Можно предположить, что и лаборатория открылась у нас в городе приблизительно в это время. А до этого?

– Может, вакцину изобрели только четыре года назад, – сказала Маша.

– Может быть. А может, промышляли где-нибудь в другом месте. Это ведь дело такое: долго не продержаться с такими-то скандалами. Все равно искать начнут. Допустим, устраивали лабораторию в местах, где есть крупные упыриные кланы. Маш, порой, пожалуйста, серии странных убийств.

Девушка с полчаса копалась в инете, пока я внимательнее изучал материалы, скинутые осведомителем. Наконец Маша сказала:

– Знаешь, а ты прав. Примерно раз в пять лет случаются подобные серии. Две тысячи седьмой год – три растерзанные девушки в Казани, две тысячи второй – целых десять искалеченных трупов в Хантсвилле, штат Техас, полиция стояла на ушах, но ничего не нашли. Девяносто шестой год – пять трупов в Румынии… хм… представь себе, в Трансильвании. Девяносто первый – ЮАР, резня возле Кейптауна… Нигде преступник не был найден. Убийства заканчивались сами собой. Можно и дальше поискать…

– Хантсвилль – там неподалеку резиденция детей койота, Трансильвания – знаменитый клан Дракулы, Кейптаун – клан асасабонсам, дети обезьяны, Казань… татарское семейство. Значит, их кровь тоже использовали для получения вакцины. Вот бы еще случаи сумасшествия отследить, – задумался я. – Но это невозможно. Фиг там пойми, кто когда чокнулся…

– Что-то Чонг молчит, – спохватилась Маша.

– Не иначе какую-то гадость затеял… – я бросил взгляд на экран ноута. – Твою ж мать!

Схватил кольт, серебряные стилеты, натянул кобуры с водяными пистолетами, патронташ с запасными капсулами святой воды, грозно бросил Маше:

– Сиди здесь, не вздумай выходить! – и рванул на улицу. Там заорал: – Ван Хельсинг! – отворил ворота и помчался к месту ночевки упыря.

Собаки, учуяв запах нежити, бесшумно неслись впереди. Ван коротко рыкнул в темноте, ему ответил яростный звериный вопль. Судя по звукам, пес вступил с кем-то в схватку. К нему на помощь рванулись Синг и Хель.

Когда я подбежал к дереву, вокруг него уже катался воющий многолапый клубок.

Чонг балансировал на макушке дерева, помогая себе крыльями, и отбивался сразу от трех тварей. Черноволосые упырицы, задрав до бедер белые платья, с разбегу карабкались по стволу, китаец отшвыривал их вниз пинками. Девицы ловко приземлялись на все четыре конечности и начинали штурм снова. Заметив меня, одна из девиц разразилась злобным мявом, спрыгнула на землю, встала на четвереньки, выгнула спину и двинулась навстречу, на ходу преображаясь в огромную кошку.

– Наконец-то, блять Ванюська! – выкрикнул киан-ши. – Не прошло и полгода!

– Чем ты недоволен, Казанова? – спросил я, прицеливаясь из кольта. – Целых три красивых бабы!

Серебряная пуля проделала дыру в голове девицы. Та упала на бок, подрыгала лапами и издохла. Чонг, окончательно приняв боевую ипостась, прыгнул на вторую упырицу, сбил на землю, придавил лапами. Вампирша дико выла, кусалась и царапала когтями живот киан-ши. Китаец мужественно переносил неприятность. Эффектным движением размахнулся, вонзил лапу в грудную клетку девицы, вырвал сердце, раздавил его и отшвырнул прочь. Упырица издохла, а Чонг тут же побежал за последней противницей, на ходу придерживая вываливающиеся из брюшины кишки.