Эффект Доплера (СИ)

Поговорим о Нате. Наш Умник боится комы, смерти, и любой связанной с загробной жизнью хрени. Боится ада. Слепо в него верит. Верит в ад, но не верит в Бога. Ещё он боится однажды споткнуться, упасть и превратиться в Стивена Хокинга. Нет, этот человек просто Великий, не побоюсь сказать — с большой буквы. Но Нат боится превратиться в овоща, в общем. Боится игл. Боится боли. Даже прыщей на лице боится. Трусишка — так мы его ещё называем. А он поправляет — осторожный и предусмотрительный.

Рэджи всегда остаётся для нас загадкой. Когда мы заговариваем о его семье, он начинает улыбаться «на публику» и строить из себя актёра. В глубине души я знаю, что с ним что-то не так. Возможно, душевная травма. А может, дурные воспоминания из детства (как у меня, к примеру). Он не делится, а мы и не спрашиваем. Захочет — расскажет сам, разве нет? Кому, как ни мне это знать? Меня, благо, друзья тоже не расспрашивают. И это к лучшему. Нам остаётся лишь одёргивать Рэджи от глупых выходок, и иногда затыкать рот, когда к нам подходит очередная его пассия. Язык у Рэджи — чернее чёрного. Если бы не мы с Натом, список девушек-давалок в его блокноте сократился бы до однозначного числа.

— Вот оно! — орёт Натаниэль, швыряя ручку на стол. — Я решил уравнение. Мы с Рэджи закатываем глаза и обмениваемся улыбками. Я отпиваю глоток пива и переключаю канал. Рэджи выкрикивает что-то типа «верни на горячих красоток из Калифорнии!», но мой взгляд впечатывается в экран, и я с жадностью вслушиваюсь в каждое слово. В новостях показывают горящий дом. Я развожу руками — это было примерно год назад. Зачем показывать это спустя такой промежуток времени? Да, это было громко. Повторюсь — год назад. Но сейчас-то зачем?

— Вот чёрт, — тихо шепчет Нат со всей своей впечатлительностью, замечая происходящее на экране. Он что, не видел сюжет прошлого года в начале сентября? Его крутили на «юбилей» смерти сгоревшего особняка, и людей внутри него. Я знаю Ната и Рэджи с лета этого года. Вернее сказать, с июня. Мы провели всё лето вместе, а затем приятели уговорили меня перевестись в их колледж. Так я и поступил. Теперь учусь на третьем курсе, и в следующем году выпускаюсь. Дожить бы ещё до этого события.

«В городе Ричмонд-Хилл произошло нападение на группу подростков. Подозреваемый скрылся с места преступления. Пятеро парней были тяжело ранены, их госпитализировали в ближайший госпиталь. Нападение произошло недалеко от сгоревшего особняка, владельцем которого был один из очень известных и влиятельных людей — Норман Прайс. Он предположительно находился внутри здания в момент пожара — 4 сентября прошлого года. Его сын бесследно исчез — главный подозреваемый в поджоге и смерти Нормана Прайса».

Надо же. И обо мне не забыли.

— Кью, мы никогда не спрашивали, где твои родители? Почему ты живешь один? — Нат смотрит на меня, не мигая. Рэджи белеет на глазах. А я трясусь как ненормальный, пытаясь не подавать виду. Пожар был давно, казалось, в прошлой жизни. Угадайте, кто его устроил? Кто спалил дом, в котором прожил всю свою жизнь? В том здании погиб не только мой отец. Он, кстати, был настоящим подонком. Нельзя радоваться смерти кого-либо, но у меня есть подобный грешок. Надеюсь, он горит в аду так же, как сгорел в том чёртовом доме. Его плоть не перестаёт вариться в котле, а он захлебывается в огне так же, как захлёбывался в том пожаре. Я не жалею о том, что сделал. Хотя нет, жалею, но только об одном. Я втянул в разборки с семьёй дорогого мне человека. И теперь его не стало.

И в этом виноват только я.

Меня ищут копы в родном городе. Я в двух тысячах километров оттуда. Это радует меня, но и ужасает одновременно. Страх сковывает моё тело, мои мысли и всё остальное. Я поднимаю глаза на друзей и мне приходится приложить немало усилий, чтобы скрыть испуганное (скорее, ошарашенное) выражение лица и улыбнуться Рэджи и Натаниэлю.

— Мы однофамильцы. Прайс — очень распространённая фамилия, — я пожимаю плечами. Только и всего. Друзья кивают и утыкаются носами, кто куда. Рэджи в телефон, Нат в тетрадь по физике. Оба понимают, что меня лучше не донимать.

Мне приходится расплачиваться за свою ошибку по сей день, ведь я дышу, а она — нет. Никто не знает об этом. Я не распространяюсь о прошлой жизни. Да никто и не спрашивает. А если спросит, это будет означать лишь одно.

Мне нужно уходить отсюда и никогда не возвращаться.

========== Глава 1 ==========

— Пей! Пей! Пей! Пей! — мои старые добрые знакомые сидят напротив и стучат кулаками по столу. Мы находимся в пивнушке и соревнуемся, кто больше выпьет. Вернее, деградируем, кто быстрее удерёт в туалет.

Третий бокал льется внутрь, и я едва не кашляю от газированной жидкости, которая обжигает горло, и, кажется, ещё секунда — пиво выльется через нос.