Ее настоящая жизнь

Поэтому она не сомневалась: Гумберт Гумберт получит по заслугам, хотя бы и не по своим, за преступления, им еще не совершенные, но которые он бы непременно совершил. И пусть посидит долгие годы в тюрьме, помечтает о Лолите, которая вырастет, не потеряет мать, благополучно влюбится, выйдет замуж, родит ребенка, не исключено, что не одного, и превратится из нимфетки в молодую привлекательную женщину. И будет счастлива долгие годы – те самые, которые Гумберт Гумберт проведет в тюрьме.

В конце концов, он ведь сам, вынося себе приговор в своих высокопарных и лицемерных записях (которые в ее мире были известны как роман Набокова «Лолита», а в литературной вселенной, из этого романа развившейся, как мысли и чаяния самого Г.Г.), приговорил бы себя к тридцати пяти годам за растление и оправдал бы себя во всем остальном.

Вот ведь скот!

Не исключено, что он и в самом деле получит тридцать пять лет тюрьмы, только не за растление, а за ограбление банка: недаром же эта цифра возникла в романе.

Так что пусть посидит, подумает. К тому времени, когда он выйдет на свободу (если этому вообще суждено случиться!), Лолита сама будет уже не только матерью, но наверняка даже и бабушкой.

Чувствуя себя более чем великолепно, Нина осмотрелась по сторонам и вошла в проулок. Закрыла глаза, сконцентрировалась – и, открыв их, увидела в стене проулка свою дверь.

Положив руку на прохладную бронзу ручки в виде разинутой пасти льва, Нина привычном движением легонько повернула ее по часовой стрелке, одновременно толкая дверь от себя…

Сейчас она сделает шаг во тьму и окажется в недрах «Книжного ковчега» – своего «Книжного ковчега», в своем мире.

Нина была до такой степени уверена, что все случится так же, как происходило уже столько раз, что сначала даже не поняла, в чем дело.

И только покрутив ручку двери, которая не поддавалась, поняла: дверь отчего-то не открывалась!

Опешив, Нина отошла в сторону и уставилась на дверь. Это же ее – или не ее?

Конечно, ее, потому что кто вообще мог бы вызвать дверь, кроме нее самой?

Поэтому, решительно подойдя к двери, девушка снова дернула ее, да с такой силой, что у нее заболели пальцы.

Дверь не открывалась.

А когда Нина хотела было толкнуть ее плечом, понимая, что это просто глупо – что-то не желает выпускать ее из этого мира, дверь просто-напросто у нее на глазах исчезла.

Испытывая нечто вроде легкой паники, которая с каждым мгновением грозила перерасти в панику серьезную, Нина заставила дверь возникнуть еще раз, но и теперь ничего не изменилось: как она ни крутила, ни дергала, ни рвала ручку, как ни барабанила в дверь, та не поддавалась и не желала открываться.

А затем опять пропала.

Заметив автомобиль, свернувший в проулок с соседней улицы, Нина сделала вид, будто самым заинтересованным образом изучает закопченную кирпичную стену, при этом напряженно думая над тем, что же произошло.

Возможностей было как минимум три.

Первая: механизм портала вдруг отчего-то перестал функционировать. И если это так, то она застряла в мире «Лолиты» невесть насколько. Не исключено, что навсегда!

Но это, несмотря на весь трагизм, внушало определенную надежду, что сбой рано или поздно будет устранен смотрителями литературных порталов – и дверь откроется.

Плохо, но с перспективой на улучшение.

Вторая: она по какой-то ей самой неведомой причине потеряла возможность открывать свою же собственную дверь.

Если это так, то это плохо, даже очень плохо. Может, это реакция портала на то, что она хоть и избавила данную вселенную от монстра Г.Г., но сделала это нечестным и, как ни крути, преступным путем?

И что же ей теперь делать – идти к шерифу Шейду с повинной и заявлять, что Гумберт ни в чем не виноват, это она ему подсунула улики? И что в мусорном баке лежит тело настоящего налетчика?

Если это так, то она скорее предпочтет застрять в этом мире и жить в нем, как все, чем вызволять Г.Г. из кутузки. И отправляться туда самой – вряд ли шериф ее за подобное признание по головке погладит.

А отдуваться за мерзкого Г.Г. тридцать пять лет ей не хотелось.

Плохо, и без перспективы на улучшение.

Третья версия: дверь не выпускает ее, потому что она не до конца выполнила миссию. Так случалось и раньше, когда она вообще еще не могла вызывать дверь сама: та возникала только тогда, когда Нина выполняла то, что требовалось и о чем она в начале литературного путешествия не имела ни малейшего представления.

А вот сейчас очень даже имела, и все выполнила, и дверь сумела вызвать, но…

Выходит, может, представление и имела, но не обо всем? И выполнила, но опять же не все?

Хорошо, хотя и трудно.

Изменить две первые коллизии она была не в состоянии. А вот попробовать разрешить третью она могла!