Единый (СИ)

Мы стояли между машиной и невысоким невзрачным строением из кирпича (что удивительно для лесного края, где все строят из бревен), с плоской крышей, узенькими окошками-бойницами и железной дверью. Решетчатый забор с колючкой по верхнему краю образовывал тесный — только один грузовик проедет — коридор. За забором зеленели кусты и молодые деревца. За ними выглядывали еще строения — двух- и трехэтажные, из бревен. Сам коридор заканчивался очередным шлагбаумом и торчащими из земли бетонными тумбами, призванными остановить любую машину, включая танк.

“Основательно тут окопались, — отметил я. — Даже какое-то КПП оборудовано так, чтобы устоять в случае массированной атаки с применением крупнокалиберного оружия… А вот на случай нашествия ведунов тут совсем не подготовились. Странно. Неужели ни один колдун никогда не добирался до Вечной Сиберии? Ни один Отщепенец не кочевал по этим диким лесным краям?”

— Вызывай начальника всего Северного Лесного Исправительного Учреждения, — велел я.

Отекшее лицо дрогнуло и застыло.

— Самого? — ахнул пузан. — Старовойтова Виктора Семеныча?

— Самого, — подтвердил я грозно. — Старовойтова Виктора Семеныча.

— Тезку моего, — негромко фыркнул Витька.

— Ну? — подстегнул я колеблющегося пузана. — Живо! Скажите, что один из прибывших умер, а в его внутренностях найдено десять килограмм “Тишь-да-глади”! Слава Вэсэ!

Я не уточнил, каким образом во внутренностях свежепреставленного арестанта немедленно найдено дикое количество наркотика. Мигом вскрытие провели? Прямо на КПП? Это совершенно неважно. Десять килограммов наркотика в кишках вышибет из начальника остатки здравого смысла. Или я совсем не разбираюсь в людях. А не вышибет, пойду дальше, зачаровывая всех подряд. Просто хотелось действовать более тонко, не расходуя почем зря магию — хотя ничто не указывало, что магия у меня может кончится, как заряд батареи.

— Во славу Вэсэ! — гаркнул пузан. Развернулся кругом и строевым шагом отправился в здание КПП.

— В фургоне один очень опасный рецидивист, — сообщил я остальным четырем охранникам, стоявшим по стойке смирно в ожидании приказов. — Психически больной. Препроводите его в отдельную камеру или как там у вас это называется… Но относитесь не слишком сурово — он все-таки нездоров.

— Не волнуйтесь, — весело заверил меня один из четверки. — У нас не задуреет. Мы его живо вылечим. У нас трудотерапия, а лучше нее еще ничего не изобрели!

Егор наш разговор, разумеется, слышал. Когда охранники залезли в фургон, чтобы отконвоировать особо опасного психически нездорового арестанта, он не сопротивлялся, не мычал сквозь кляп, а пошел добровольно, с опущенной головой и поникшими плечами. Успокоился, наконец… Я проводил его взглядом и переглянулся с Витькой. Тот пожал плечами и сморщился.

Нам обоим было как-то неловко перед Егором.

— Не виноват парень, что его невозможно зачаровать, — прошептал я Витьке. — И в том, что верен своим идеалам, тоже не виноват.

— И в том, что тупой, ага, — подхватил Витька. — Давно мог бы прикинуться, что согласен сотрудничать. Был бы шанс вырваться и убежать. Или притвориться, что поддался гипнозу. Или что сознание потерял. Но нет — он с надрывом орал, что верен родине. Знаешь, Олесь, в его поведении есть что-то демонстративное — когда на публику играют. Живи он в Скучном мире, завел бы себе Ютуб-канал или Тикток. Снимал бы всякую фигню, там играть на публику возможностей сколько угодно. От подписчиков отбоя не было бы…

***

Выяснилось, что я все-таки разбираюсь в людях: небольшая машина начальника, похожая на тачки Модераторов, примчалась через несколько минут. Виктор “Сам” Семеныч Старовойтов не дождался, пока поднимется шлагбаум, а бетонные тумбы уползут под землю, влекомые специальным механизмом, — выскочил из машины и поспешил к нам по “коридору” собственной персоной.

Наблюдая, как он шагает к нам — высокий, сухопарый, в круглых старомодных очках, с медалями на груди (или это знаки отличия?), я шепнул Витьке:

— Надо же, сам за руль сел! Без адъютанта прибыл. Не хочет, видать, лишних свидетелей…

Витька не ответил, и я чуть повернул к нему голову. Пацан задумчиво смотрел куда-то в пустоту, кровь отхлынула от лица, он выпрямился и немного подрагивал всем телом.

— Витька! Вот блин…

У него снова был приступ с видениями. Я сразу догадался.

В груди у меня оборвалось. Я-то надеялся, что тот приступ в квест-башне больше не повторится, что это случилось из-за перенапряжения и шока от перехода в другой мир. Но — нет. С Витькой что-то не так. Но что?

Начальник, которого я мысленно прозвал “Сам”, приближался. В прошлый раз Витька очнулся без посторонней помощи, в падучей не бился, увечий не получил. Глядишь, и сейчас обойдется. Важнее для начала заняться Самим.

Я выступил к нему навстречу, подняв руки — на ремне у Самого болталась кобура с пистолетом. Я озарил всю каторгу ослепительной улыбкой.

— Здравствуйте! У меня для вас хорошая новость… — сказал я и нанес ментальный удар. — …которая заключается в том, что вам не нужно больше думать самому.