Единство-1

«Это как с акциями, — привел он пример. — Акции «Дрисколл Инкорпорейтед» взлетели во время Третьей мировой, потому что инвесторы были уверены — бункеры будут раскупать, как горячие хот-доги на ярмарке в прохладный день. Что случилось бы, если бы один инвестор знал, как случится на самом деле?»

Вилли пожал плечами, и Мануэль объяснил: «Он продал бы все акции этой компании и стал играть на понижение. Рынок обратил бы на это внимание, акции полетели бы вниз, семья Дрисколлов вылетела в трубу… а мир сгорел бы в глобальном ядерном облаке».

«Я потерял нить на слове “понижение”, простите», — ответил Вилли. Он действительно с трудом соображал, что пытается донести Фуэнтес, хотя понимал: старик и без того все максимально упрощает. И все же он хорошо запомнил сказанное, а потом еще и умудрился теми же словами пересказать Хайро, Леониду, Рою, Сергею, Йошихиру и Марии несколько лет спустя.

Старик вздохнул и принялся объяснять на пальцах. Знание всего одного человека предстоящих событий может привести к тому, что они или не произойдут, или пойдут по другому сценарию. Пока знание лишь в голове, особых изменений не будет, но любые действия, связанные с ним, повлекут перемены. В примере с бункерами Дрисколлов случилось бы именно так: банкротство компании привело бы к мысли, что ядерной войны не будет, к самоуспокоению, временному снятию напряжения. Но поскольку мировые проблемы остались бы неразрешенными, вместо локальных и точечных ядерных ударов рано или поздно страны обменялись бы всем арсеналом. При таком исходе вся Земля оказалась бы поражена. Жить нам было бы негде, цивилизации пришел бы конец.

В общем, Фуэнтес рассказал Вилли много странных вещей о том, что ждет планету, и пообещал, что наступит момент, когда сам Вилли поймет, что общество больно, и его нужно менять.

«Мне? — удивился Вилли. — Менять общество?»

Мануэль подтвердил, что именно так. Правда, не одному, а вместе с боевыми товарищами, которые, впрочем, пока должны оставаться в неведении. «Изменения начнутся снизу, — пояснил старик. — Вы возглавите это движение».

Вилли снова подумал, что общается с сумасшедшим, но все же спросил: «И что конкретно мне нужно будет сделать? Я же понятия не имею, чего вы хотите!»

«Ты будешь получать указания посредством этого», — ответил старик и протянул Вилли отливающий сталью шар размером с голову воробья.

Очутившись в руке, ледяной шар тотчас согрелся, словно напитавшись жизненными силами, ожил, шевельнулся, меняя очертания. Огромных усилий стоило подавить боязнь неизвестного, не дернуться, не отбросить чуждое.

Будто лужица ртути, неизвестное вещество колыхнулось на ладони, заструилось к запястью, обтекло его и замкнулось в кольцо, которое тотчас остыло. Вилли потрогал его: плотно прилегает к коже, но не давит. Прямо на металле засветилось и медленно погасло: «УСТРОЙСТВО X-2095M ПРИВЯЗАНО И АКТИВИРОВАНО».

«Это квантовый коммуникатор, он связан только со мной. Никогда его не снимай, вернее, не пытайся, все равно не получится», — сказал Мануэль.

«Кожа будет свербеть же!» — возмутился Вилли, пытаясь снять браслет.

«Не будет, он пропускает воздух и влагу. Скоро ты вообще перестанешь его замечать. В ключевые моменты истории комм подскажет тебе, что делать».

В казарме, обдумывая все это и раз за разом по кругу вспоминая разговор, Вилли решил ничего не делать, пока не проверит слова старика. Кое-что все же можно было уточнить.

На следующий день он посетил медицинский блок и, пожаловавшись на тяжесть в животе, попросил доктора внимательно обследовать печень. Думал, начинается цирроз от пристрастия к спиртному, оказалось — рак. Крошечная опухоль, которая не успела дать метастазы, и которую удалили двухминутной процедурой.

С этого мгновения сомнения отпали.

* * *

Сначала Вилли было тяжело. Стоило выпить, так язык чесался рассказать друзьям, разделить груз ответственности. Но браслет будто бы читал его мысли и начинал сжиматься, и Вилли прикусывал язык.

Со временем он привык жить с этим зародышем знаний, который должен был вырасти в нечто большее. В остальном-то его жизнь никак не изменилась: браслет молчал, от Мануэля никаких вестей не было, так что вскоре Вилли перестал вспоминать странный разговор, а квантовый коммуникатор на запястье воспринимал, как обычный браслет-оберег.

Жизнь шла своим чередом: приказ, передислокация, операция, отдых — и так по кругу еще четыре года, пока судьба не забросила Вилли в Каракасский бедлам приструнить распоясавшегося наркобарона. После непродолжительной схватки боевики, окруженные в деревне, сложили оружие под гарантию, что их не тронут, если они выдадут верхушку.

В итоге на поляну согнали сто пятнадцать человек жителей, в числе которых были старики, женщины и дети. Однако интересующих личностей среди них не оказалось, и никто из местных, включая боевиков, не знал, где они.

Вилли отлично помнил, как командир взвода, полковник Элиас Сеппяля, круглоголовый, с головой гладкой, как кегельный шар, после очередного допроса шарахнул ладонями по столу и выплюнул команду зачистить сообщников.