Единственный цветок в этой говноклумбе 7

Ее лицо выражало целую гаму эмоций от удивления до ярости. Даже ее голос в этот момент стал непривычно грубым и низким.

— Что-то случилось с детьми? — сразу догадался Кеннет.

Шанна посмотрела на него с нескрываемой злобой.

— Кажется, Джена использовала способность королевского артефакта на Шейне.

— Какого именно артефакта?

— Клятвенного. — Шанна слегка склонила голову, и уже сама с интересом посмотрела на реакцию Кеннета. Мужчина, услышав само упоминание клятвы, явно растерялся. — Шейн бежал из академии и сейчас непонятно, где находится.

Кеннет ничего не отвечал и лишь судорожно думал о чем-то. Опустив взгляд, он взволнованно уставился на землю. Конечно же он переживал. Он мог представить себя на месте Шейна.

— Пока что я сама справлюсь на линии фронта, — заговорила Шанна. Подняв руку, она внезапно активировала магию, и тот час письмо в ее руках загорелось фиалковым пламенем. — Найди его и реши эту проблему. Как снять действие артефакта узнай у хранителей священного зала дворца. Наверняка он уже знает о пропавшей вещице.

— А если способа снять заклятие нет?

— Тогда проникни в академию и лично избавься от Джены.

— Но королева…

Шанна тяжело выдохнула и отвернула голову. Кеннет сразу понял, что продолжать эту фразу не стоило.

— Она будет защищать свою дочь до последнего, — разочарованно ответила Шанна. — Даже сейчас она колеблется. И пока она будет продолжать это делать, наш ребенок будет в опасности. Здесь придется выбирать кто кому важнее.

— Если она узнает, — напряженно отвечал Кеннет, — тогда нам не сносить головы.

— Кто сказал? — Шанна отчего-то радостно улыбнулась. — Ты же меня знаешь? Уж я как-нибудь решу эту проблему.

Она выглядела так беззаботно, будто в убийстве королевской особы действительно не было ничего плохого. Однако без приказа королевы и без соответствующей судебной процедуры, убийство принцессы было убийством принцессы.

Уже догадываясь, что замышляла Шанна, Кеннет строго сказал:

— Не говори, что собираешься взять на себя ответственность при худшем раскладе.

— И не скажу. — Шанна улыбнулась еще шире. — Но если способа снять заклятие не окажется, просто убей наследную принцессу и дело с концом.

— Нет, если это грозит висельницей для тебя.

— Это приказ.

Одна лишь фраза перечеркнула все. Магия, вступившая в силу вместе с этими словами, сразу проложила подробный план действий. И Кеннет, глаза которого буквально засияли от этого заклинания, мгновенно ощутил беспомощность.

Шанна же, продолжая смотреть на него с довольной улыбкой, сказала:

— Вот видишь? Теперь ты не можешь меня ослушаться. Это значит, что даже если Джена будет убита твоими руками, никто не сможет признать убийцей тебя. Все-таки ты всего лишь подчинялся клятве госпожи.

18. Продолжу убегать

Солнце опускалось стремительно, и вместе с этим температура все быстрее понижалась. В этот момент перепады температур Шейн ощущал как никогда четко. Даже его высокая восприимчивость к холоду была бесполезна, и дело здесь было не в месте, где он находился, и не в самой погоде, из-за которой дрожало тело. Дело было в клятве, которая отпечаталась на его руке, словно какая-то проклятая метка, и становилась все ярче, все крупнее, будто пытаясь занять как можно больше пространства на ладони.

Между тем, несмотря на боль, Шейн старался не останавливаться. Сейчас он четко чувствовал, что его тянуло обратно. Казалось, будто в голове поселился чей-то голос, который постоянно нашептывал ему, что нужно было делать. И прямо сейчас этот голос хотел, чтобы Шейн вернулся, но тот не собирался поддаваться.

Шаг за шагом все глубже уходя в лес, Шейн неизменно удалялся от академии. Никто из преподавателей не искал и не нагонял его — возможно, потому что никто еще и не заметил его исчезновения. Однако кто-то все же преследовал его от самих ворот академии, и пока что понять кто это был Шейну не удавалось.

Чувствовал он себя ужасно. Кожу возле метки жгло, в голове витал туман, мешавший рационально мыслить, тело казалось каким-то вялым, и время от времени, когда голос был особенно настойчив, его будто ударяло током. Шейн вздрагивал, останавливался, тяжело дышал, а затем считал про себя до десяти и продолжал идти.

При этом подобная ситуация вызывала у него лишь иронию. Шейн горько улыбался, пытаясь представить, как жалко выглядел со стороны. Казалось бы, что могло быть хуже потерянной магии? Только насильная клятва.

«Кажется, — размышлял Шейн, устало переступая с ноги на ногу, — теперь я понимаю, что чувствовал тогда Дрэго. Противиться этой штуке сложнее, чем просто подчиниться».

Приблизившись к высохшему и, казалось бы, уже почти неживому дереву, Шейн остановился. Его знобило то ли от низкой температуры, то ли от сопротивления клятве. Поэтому даже чтобы собраться с силами и прислушаться к обстановке, ему требовалось сначала остановиться и успокоиться.