Единственный цветок в этой говноклумбе 7

Лестер снова рассмеялся, представляя лицо Шерии, которая сидела на троне и приказывала нечто подобное. Да, может быть со стороны королевы предложить добровольно выпить яд было немного великодушнее, чем приказать своим палачам отрубить тебе голову. Но вот со стороны матери ни тот, ни другой вариант таковым не считался.

«Если бы не ее действия, до такого бы не дошло. Шерия была второй дочерью, которая захватила трон, поэтому она всегда благоволила Тилании больше, чем мне. И во что это вылилось? Тилания меня ни во что не ставит, хотя я ее младшая сестра. В других семьях старшие могут хотя бы силой поставить младших на место, но в моем случае, из-за того, что я постоянно хожу в этом глупом мужском обличии, я не могу ей ничего сделать».

Резко оттолкнувшись от окна, Лестр выпрямился, поднял письмо и разорвал его на множество мелких кусочков. Оборванные клочки сыпались вниз один за другим, словно перья. И лишь смотря на это Лестр чувствовал хоть какой-то контроль над своими эмоциями. В нем кипело сразу много чувств. Ревность от того, что Латиша всегда жила так, как хотела. Пока Джене приходилось сдерживаться и вести себя правильно в светских кругах, Латиша смогла спокойно явиться к королеве и заявить, что она хочет раскрыть свою личность всему миру. Злость от того, что сама Шерия, их мать, поддерживала подобное поведение. А также отвращение от того, что ни та, ни другая, не хотели нести ответственность за свои поступки.

«Только наследники вынуждены проходить через тоже, что и я. Ни Тилания, ни Шерия не делали этого. Так откуда им знать, как может быть хреново на этом месте? Они не бывали в мужской шкуре, поэтому сидеть на троне тоже не достойны. Но кто им что скажет? Правильно — никто и ничего. Кроме меня».

Зловеще улыбаясь, Лестер переступил через разорванное письмо и выдохнул. Выбора у него все равно не оставалось: все мосты он сжег тогда, когда начал приводить весь этот план в исполнение. Под вопросом оставалось теперь лишь то, каким образом он мог восполнить те потери, которые они понесли из-за действий новой Святой.

«Ничего страшного. Мой первый шаг случится тогда, когда пешка сделать то, что должна. Раз Дорианы настолько привязаны к своему младшему, им не останется ничего, кроме как броситься ему на помощь в трудный час. Тогда они отколятся от королевы, и она потеряет своего сильнейшего союзника».

* * *

— Я рада видеть всех вас в полном сборе. Надеюсь, вы все отлично отдохнули.

Сидевшая за столом София зловеще улыбалась. Смотря то на одного Дориана, то на другого, она все никак не могла отойти от радости. Наконец-то и Джулиана, и Моржана, и Шейн снова оказались в стенах академии. Наконец-то пришло время мести.

Моржана, недоверчиво хмурясь, прошептала:

— Не сказала бы, что мы отдыхали.

Невольно отведя взгляд, она посмотрела куда-то в сторону, и заметила все те же самые стопки наваленных друг на друга книг, которые стояли по всему кабинету директора. Казалось, София в этом месте практически не убиралась. Даже пыль выглядела также, как и раньше.

— Ох, об этом я наслышана. — Директор легко отмахнулась. — Стоило мне отпустить вас из академии, как вы возглавили армию сопротивления, разгромили змеевиков, а также успели возглавить церковь. Я так погляжу, ваша мать на месте не сидит. Всегда подкидывает что-то новенькое.

— Боюсь, наша мать иногда сама в шоке от того, что мы делаем. — Джулиана искоса посмотрела на сестру. — Все-таки в церковь Моржана напросилась сама.

— А Шейн поспособствовал исчезновению водной магии, — продолжала Моржана, переводя взгляд на брата, стоявшего в их колонне последним. — Пусть и себе же в ущерб.

Шейн посмотрел на обеих сестер строго. Это было впервые, когда они за долгое время смогли снова увидеться, и он явно видел в их взглядах осуждение.

— Так или иначе, — снова заговорила директриса, — я все равно рада, что вы вернулись. Теперь вы наконец-то можете все отработать.

— Отработать?

София широко улыбнулась и резко вскочила со своего места. Радостно раскинув руки, словно счастливый ребенок она прокричала: