Единственный цветок в этой говноклумбе 3

Джулиана попыталась отдернуть руку, чтобы замахнуться вновь, но Латиша просто не отпустила ее запястья. Так, не в состоянии сдвинуться с места, девушки, держась друг за друга, и замерли.

— Я могла бы тебе ответить на эти удары, — продолжала говорить Латиша, — только знаю, что драка ни к чему хорошему не приведет. Ты сильнее меня по части магии, а еще, если кто-нибудь заметит нас и доложит учителям, проблемы будут у обеих. Это называется «включать голову», Джулиана. А ты почему этого не делаешь?

— Нахалка! — Выпустив волосы Латиши из своей руки, Джулиана резко оттолкнула девушку от себя и наконец-то отступила. — Здесь никого нет, я могу легко спалить тебя дотла!

— Знаешь, — Латиша приложила руки к своим торчавшим во все стороны коротким волосам и попыталась уложить их, — пепел и прочие остатки пламени сразу дадут подсказку о том, кто именно на меня напал. Исход будет один, все поймут, что это была одна из сестер Дорианов.

Джулиана замолчала. С одной стороны, ей было без разницы, даже если бы подозрения пали на ее семью, однако в стенах академии слухи о том, что ты посмел убить другого ученика, карались строжайшим образом. Нельзя было так просто нападать на других и оставлять за собой улики.

— Мое мнение не изменится, — говорила Латиша, уверенно смотря в фиалковые глаза, — даже если ты будешь мне угрожать. Я не стану выполнять твои поручения, и я не стану усложнять жизнь Шейну.

— Он всего лишь мужчина! — завопила Джулиана, уже не сдерживавшая своих чувств. — Почему ты вообще принимаешь сторону мужчины? Разве тебе не было бы выгодно присоединиться ко мне?

— Выгодно, — Латиша уверенно кивала, как бы соглашаясь с этими словами, — но это будет неправильно по отношению к тому человеку, который всегда поддерживал меня.

Вновь наступила тишина. Обе девушки, так и не достигшие желаемого, уже просто не хотели продолжать этот разговор.

Латиша, спокойно развернувшись вполоборота к Джулиане, прощально посмотрела на нее и сухо добавила: «Я не предатель, леди Дориан», — после чего ушла.

В это же время со стороны лестницы, располагавшейся чуть дальше по коридору, к происходящему прислушивалась одна посторонняя персона. Молодой юноша, казавшийся довольно высоким и мускулистым со стороны, стоял на лестнице, прижимаясь спиной к стене. Белые, словно снег волосы, напоминавшие оттенок волос самой Латиши, были, возможно, единственной схожей чертой между ними. В остальном юноша ни чертами лица, ни уж тем более телосложением, никак не ассоциировался с ней.

Пока он стоял в этом месте, ему был слышен весь этот разговор, и от того он все никак не мог принять происходящего. По его расширенным от шока глазам и приоткрытым губам можно было понять, насколько удивлен он был.

В этой ситуации, будучи знакомым с обеими девушками, юноша знал их истинные личности, знал возможную причину их ссоры, и все никак не мог понять, почему же Латиша была такой уверенной. Его, а если быть еще точнее — ее сестра, Тилания Аркадия де Селестина, в воспоминаниях из прошлого была робкой и покорной девушкой, стремившейся в своей жизни лишь к одному — не доставлять никому проблем.

В то же время Джулиана Дориан для этого юноши была настоящим мучителем. Пусть она и не знала правды, не знала кем именно была ее излюбленная жертва, она все равно совершала неимоверно жестокие действия по отношению ко всем представителям другого пола.

Внезапно неподалеку прозвучали шаги. Услышав их и, будто вырвавшись из паутины собственных мыслей, юноша по имени Лестер поднял голову и посмотрел на вершину лестницы. Там, недоверчиво поглядывая куда-то вниз, стояла Латиша. Нахмурившись, девушка недовольно спросила:

— А ты что здесь делаешь?

Не успел Лестер даже раскрыть рта, как из-за его спины прозвучал еще один посторонний голос:

— Мимо проходил.

Взволнованно оглянувшись, Лестер увидел буквально в нескольких шагах от себя Шейна. Как давно он находился рядом и почему оказался столь незаметен — сказать было сложно. Ясным оставалось только одно: Латиша обращалась исключительно к нему.

Коротко вздохнув, девушка начала спускаться по ступеням вниз. Стоило ей приблизиться к Шейну, как он сам попытался заговорить, но Латиша лишь покачала головой. Заметив это, Шейн сомкнул губы и замер, а девушка решительно произнесла:

— Пожалуйста, не вмешивайся.

Шейн неосознанно начал щуриться. Он и сам не знал, как часто его выражение лица становилось столь настороженным, но вот Латиша знала, и она даже примерно представляла, о чем именно он думал в такие моменты.

— Мне кажется, — заговорил парень, — что я причастен к вашим разборкам.

— Шейн, — позвала Латиша спокойным ровным тоном, — ты ни в чем здесь не виноват. Да, твоя сестра выбрала меня своим врагом, но это не значит, что ты должен разбираться с этой ситуацией.

— Почему?

Наступила тишина. С виду это молчание казалось настораживающим, но, между тем, оно же было успокаивающим.

— Потому что, — уверенно заговорила Латиша, — я сама должна быть способна со всем справиться. Если я не смогу разрешить эту проблему, тогда как я вообще жить собираюсь?

— Некоторые и так живут.

— Но не я.