Эдгар По. Сгоревшая жизнь

На сей раз По остается верен своему слову. Не проходит и недели, а он уже продал в «Нью-Йорк сан» новый фантастический рассказ. Тринадцатого апреля газета выходит под заголовком «ПОРАЗИТЕЛЬНАЯ НОВОСТЬ, ПЕРЕДАННАЯ СРОЧНО ЧЕРЕЗ НОРФОЛК! ПЕРЕЛЕТ ЧЕРЕЗ АТЛАНТИЧЕСКИЙ ОКЕАН ЗА ТРИ ДНЯ! НА ОСТРОВЕ СЭЛЛИВАНА ПРИЗЕМЛИЛСЯ ЛЕТАТЕЛЬНЫЙ АППАРАТ, ИЗОБРЕТЕННЫЙ МИСТЕРОМ МОНКОМ МЕЙСОНОМ!» Это был самый удачный «розыгрыш» или «мистификация» По, то есть игра, столь им любимая. Она удовлетворяла его склонность к точно рассчитанному комизму. В тот же день газета напечатала дополнительный тираж, который был мгновенно раскуплен. По писал, что «трудно вообразить себе радость счастливых обладателей этой газеты». Мальчишки запрашивали за нее немыслимую цену, и даже По не мог в тот день купить экземпляр. Два дня спустя «Сан» дезавуировала сенсационную новость, вызвав целый хор недоверия и осуждения. Мощь фантазии По была неопровержимо доказана.

«История с воздушным шаром» — один из самых знаменитых рассказов По хотя бы потому, что открыл дорогу научно-популярной литературе будущего, например Жюлю Верну и Герберту Уэллсу. Считается даже, что По предвосхитил научную фантастику XIX и XX веков. Если это прибавить к его заслугам в детективном жанре, тогда становится неоспоримым, что По оставил нам достойное наследство. «История с воздушным шаром» — это как бы путевой журнал мистера Монка Мейсона, действительно существовавшего воздухоплавателя, перелетевшего на воздушном шаре из Воксхолл-Гарденс в немецкий Вайльбург. Под его именем По и отправляется в свое фантастическое путешествие; Мейсон совершает то, что люди считают невероятным подвигом: используя хитроумное сочетание клапанов и направление воздушных потоков, умудряется пересечь на воздушном шаре Атлантический океан. По на целый век опередил реально совершенное путешествие, однако в его описаниях нет ничего такого, что вызывало бы недоверие. Предприятие выглядит вполне правдоподобным, и рассказывается о нем просто, как бы в форме журналистского репортажа. Примерно такой же стиль По испробовал лет за девять до этого в рассказе «Необыкновенное приключение некоего Ганса Пфааля», в котором детально описывал полет на воздушном шаре на луну — но тогда ему было двадцать шесть лет. По всегда наслаждался такими выдумками. Это была своеобразная сатира, направленная против современных «увлечений». Но это также было логическим упражнением, дерзким решением поставленной задачи: выстроить систему правдоподобных обстоятельств и деталей, оправдать неправдоподобное.

Весной 1844 года Мария Клемм, взяв черную кошку Катерину, присоединилась к дочери на Гринвич-стрит, пока По временно занимал холостяцкую квартирку. Однако вскоре им опять пришлось перебираться на другое место. В начале июня семейство По обосновалось в фермерском доме в пяти милях от Нью-Йорка, в местности тогда совершенно сельской, а теперь определяемой примерно как угол Восемьдесят четвертой улицы и Бродвея. По словам современника, это была «каменистая пустошь, поросшая кустарником и чертополохом, с редкими, одиноко стоявшими фермерскими домами». В доме По окна фасада глядели на пойму Гудзона. Позднее это место По назвал «райским уголком», способным мирным покоем своим вылечить как его нервы, так и недуг Вирджинии. Сын владельца Том Бреннан через некоторое время вспоминал, что По частенько гулял утром по пустоши или по берегу реки, а днем возвращался и «до темноты без перерыва работал с пером и бумагой». Сестра Тома, Марта Бреннан, запомнила, какой слабой была Вирджиния, вплоть до того, что По приходилось на руках выносить ее к обеду. Стоит отметить и еще кое-что важное. Миссис Бреннан была энтузиасткой движения за трезвость. Наверное, пока семейство жило у нее, По воздерживался от пьянства.

Денег, как всегда, не хватало. Надо было платить миссис Бреннан, но иногда у По не оказывалось ни цента, даже чтобы забрать письма, дожидавшиеся его на почте. Ему очень нравилась жизнь в деревне, однако надо было возвращаться в город и искать работу. И тут Мария Клемм, как всегда, взяла дело в свои руки. В конце сентября она отправилась в город и нанесла визит Натаниелю П. Уиллису, редактору новой ежедневной газеты «Ивнинг миррор», прося его, а скорее умоляя, о работе для ее зятя. Уиллис был уже известным журналистом, снабжавшим неиссякаемым потоком остроумной и прихотливой прозы все расширявшийся круг читателей. Он понял, насколько талантлив По, и защищал его репутацию и до, и после смерти писателя. По словам Уиллиса, Мария Клемм «извинилась за свой приход, оправдываясь тем, что зять ее болен, дочь — инвалид, а обстоятельства их жизни таковы, что она вынуждена сама всем заниматься».