Эдем XXI

Крохин поднял очередной тост за процветание компании, все дружно зазвенели бокалами. Швец, которому выпивка еще больше развязала язык, ухитрился обнимать всех трех девушек сразу. Директор же впал в сонно-коматозное состояние.

Ганя, улыбаясь, подошел из своего угла к Сергею:

– Тебя действительно можно поздравить.

Сергей важно кивнул:

– А ты думал, мы тут штаны протираем? Не-ет, уважаемый.

– Ну, тогда с меня причитается, – Ганя протянул Сергею серебряную цепочку с черным камнем.

– Ух ты, – Сергей взял, – черный янтарь? Хотя нет, тяжелый…

– Что-то вроде. Одень, пожалуйста, – мягко, но настойчиво попросил Ганя.

Сергей пожал плечами и нацепил Ганин подарок на шею, спрятав камень под рубашку. А почему бы и нет, в конце концов? Даже забавно.

Он обнял Ганю, похлопав его по спине:

– Спасибо, брат.

– Пользуйся, – и рот до ушей, – пригодится.

На диванчике у Швеца дело явно шло к неприкрытому разврату. Крохин опустил голову на стол и, по всей вмдимости, готовился отключаться. Сергей подумал, что пора и домой, в кроватку, баиньки. Он открыл рот, собираясь сказать об этом присевшему рядом Гане, но тот опередил его.

– Поздно, – сказал Ганя.

Это слово прозвучало, словно сигнал стартового пистолета для последующих событий, которые отложились в сознании Сергея как короткие фрагменты кинофильма, прокручиваемого у него в голове.

Сразу за словами Гани раздался негромкий звук разбивающегося стекла. Сергей тупо уставился на влетевший в окно шипящий вращающийся шарик. Что-то большое и тяжелое налетело на него и снесло со стула. Через мгновение мир взорвался со страшным грохотом и ослепительной вспышкой, уколовшей глаза даже сквозь закрытые веки. Несколько секунд он лежал, оглушенный, потом попытался сесть, отпихнув навалившегося на него Ганю. Уши словно заложены ватой, перед глазами плавали красные круги.

В окно вслед за гранатой влетел, окруженный дождем из осколков стекла, черный как демон боец в шлеме с зеркальным забралом и коротким, похожим на игрушечный, автоматом. Еще несколько ворвались в кабинет через распахнувшуюся дверь в приемную.

Сергей замотал головой. Происходящее было настолько нереально, что за действием он наблюдал с абсолютным спокойствием, словно со стороны. Картинка прокручивалась перед его глазами, как при замедленном просмотре кино.

Вот Швец, подпрыгнувший как мячик, раскидывает спецназовцев… Крохин медленно сползает под стол с идиотской улыбкой на губах… Все новые бойцы вваливаются в кабинет… Швец в отчаянном прыжке сбивает с ног сразу двоих и летит в направлении разбитого окна…

Автоматная очередь – медленно и басовито – прорвалась через завесу тишины, и на спине одетого в светлый пиджак Швеца появились, одна за другой, темные точки, он споткнулся и уткнулся головой в подоконник.

Сергей со странным спокойствием смотрел на черное дуло автомата, и в скрытое под шлемом лицо склонившегося над ним бойца. Надо же, оказывается, в шлем можно смотреться, как в зеркало…

За спиной спецназовца вырос еще один, похожий на первого, как брат-близнец. И державший Сергея под прицелом боец медленно осел на землю.

Сергей удивлено оглянулся на Ганю, словно желая поинтересоваться у него, что происходит. Последнее, что осталось в его памяти – это Ганин кулак, летящий прямо в лицо.

ЧАСТЬ 2 ЭДЕМ

I

Ласковый ветерок нежно гладит лицо. Мягкое солнце теплым дыханием согревает уставшее тело. Хорошо… Нет сил открыть глаза. А зачем? Зачем прерывать эту волну блаженства?

– Терг!

Бог ты мой, что за противный голос!

– Терг! Ты помесь барана и скорпионихи! Ты куда поворачиваешь! Ты, тупой урод и сын урода! Не видишь, какую руку я поднял! Еще раз повернешь не туда, весь десяток будет вылизывать задницы обозным верблюдам! Сми-и-и-рна! Ша-агом ма- арш! Нале-е-во! Терг! Тупой дебил!

Сергей поморщился и открыл глаза.

Он лежал на траве и смотрел в небо. Черт возьми, это что, сон? На улице – зима. По крайней мере, только что была зима… Или мы на Юге? Прилетели отдохнуть и вчера немного перебрали. Черт, как гудит голова. Сергей дотронулся до лица и отдернул руку – похоже, под глазом наливался приличный синяк. Подрались? С кем?

Память услужливо выдала картинки врывающихся в кабинет директора спецназовцев. Дьявол, ничего не понимаю.

Сергей приподнялся на локтях и огляделся. Зеленая лужайка возле небольшого озера, дышащего прохладой. Зато солнце, стоящее в зените, если не обжигало, то уж точно припекало. Солнце совсем не мартовское… Но солнце – это ладно. Можно предположить срочный перелет куда-нибудь в район экватора. А вот как, скажите, объяснить наличие нескольких десятков живописных оборванцев, совершающих строевые упражнения на утрамбованной каменистой поляне? Да еще под рык явно командных голосов, крайне нелицеприятно отзывающихся о генеалогии марширующих. А если прибавить, что все это происходит на фоне покрытых шкурами строений, похожих то ли на индейский вигвам, то ли на монгольскую юрту… Картина получается впечатляющая. Сергей тихо застонал и без сил рухнул в траву.