Еда и патроны

Стас сунул кляп на прежнее место, вышел из комнаты, снял с входной двери растяжку, достал зажигалку из кармана, поднес ее к темной влажной дорожке на дощатом полу и чиркнул. Синеватый огонек вспыхнул и побежал. Стас стоял у выхода, наблюдая, как пламя, струясь по приготовленной для него колее, пересекло холл, завернуло за стойку и…

— Бля! Ну что за херня опять?

Он вошел в комнату и просто опешил от увиденной картины. Бережной сидел с мокрыми вовсе не от керосина штанами, а под ним разлилась, продолжая расти, огромная желтая лужа, уже вплотную подступившая к двери и перекрывающая собой огненную дорожку. Стас молча развел руками, поднял с пола канистру и согнулся пополам в приступе безудержного хохота.

Глава 9

Бережной смотрел на Стаса глазами провинившегося ребенка и мелко дрожал всей своей пухлой тушкой. Дорожка тем временем уже прогорела и погасла, оставив на полу темно-коричневую полосу.

— Валя, ты… — начал Стас, пытаясь унять смех. — Ты просто уникум, бля. Все утро, что ли, готовился, чай свой сосал? Ну, и что мне теперь с тобой делать?

Валентин почуял шанс, вытаращил глаза и, продемонстрировав чудеса мимики, состроил невероятно трогательную гримасу, несмотря на забитый тряпьем рот.

— Сейчас расплачусь, — оценил его усилия Стас, поставил канистру на пол и вынул кляп.

— Боже мой, боже мой! Станислав, ты не пожалеешь, клянусь!!! Всем святым, что только есть, клянусь тебе! Даже мысли дурной в отношении тебя не допущу. Спасибо! Спасибо тебе огромное! Храни тебя Господь! Дай Бог те…

— Заткнись, — Бережной немедленно заткнулся, растерянно захлопав глазами. — Я уже во второй раз тебя прощаю, — сказал Стас, и Валентин едва сдержал счастливые рыдания. — Даже к своей матери я не был так добр. Но учти, сучонок, если ты дашь мне хоть малейший повод для подозрений, я тебя убью. Тупо убью. Пристрелю или зарежу. Без предупреждений, без ухищрений и без разговоров. Понял?

— А?..

— Понял, спрашиваю?

— Да… Да, все п-понял, разумеется.

— Хорошо. Я, может, загляну еще, попозже, как с делами разберусь. Кстати, ты не знаешь, кто в городе за безопасность ответственный?

— Что?

— Кто от-вет-ствен-ный за бе-зо-пас-ность? — повторил Стас по слогам.

— А, это… з-знаю, — прощебетал Бережной. — Терещенко Петр Дмитриевич — глава службы б-безопасности города Муром.

— Как с ним встретиться?

— О, это сложно, он человек занятой. Нужно к охране на проходной обратиться, может быть, они помогут.

— К охране… — задумчиво протянул Стас. — А без этих имбецилов никак нельзя?

— К сожалению. Я человек маленький, у меня таких связей нет.

— А, помнится, еще пропуск обещал выправить.

— Ну, — Валентин растерянно улыбнулся и смущенно пожал плечами. — Я как бы…

— Понятно. Как бы трепло дешевое, — подсказал Стас. — Ладно. А письмо тут можно как-то передать?

— Через охрану только, — пролепетал Валентин и втянул голову в плечи.

— Ты, Валя, на редкость бесполезная скотина. Но ничего, — погрозил пальцем Стас. — Я тебе найду применение.

— Все, что в моих силах, в любое время. Но тут я действительно бессилен.

— А что, этот Терещенко всей безопасностью заведует, и внутри, и снаружи?

— Прости, не понял.

— Спрошу иначе — организацией охоты на рейдеров он занимается?

— Ах, это. Нет, всем, что банд касается, ведает Буров — глава сил самообороны. Что-то интересное узнал?

— Не твое собачье дело. Все, пошел я. Только время с тобой трачу.

— Э-э, Стас, — заныл Валентин. — А я как же? Отвязать бы, если не сложно будет. А?

— Сам отвяжешься. Пожар сумел потушить, а тряпку развязать не сможешь? Бывай, огнеборец.

Стас повернул ручку, но остановился, задумавшись.

— Валя, — позвал он.

— Слушаю.

— А этот самый Коллекционер не упоминал случайно никаких — как бы это сказать? — необычных организаций или формирований военизированных?

— Ты о чем? Прости, я не очень понимаю.

— Названия «Железный Легион» или «Старшие братья» тебе о чем-нибудь говорят?

— М-м… Нет, не припоминаю таких.

— Ладно, ладно…

Замок щелкнул, и Валентин вздохнул с облегчением.

Белый диск солнца уже подобрался к зениту и теперь щедро поливал окрестные сараюшки теплом, расходуя последние его остатки в преддверии долгой и холодной зимы. В ясный день даже серо-бурая громадина ворот смотрелась не так уж и грозно. Весело поблескивали на солнце раструбы огнеметов, а сторожевые башни дружелюбно улыбались амбразурами.

На проходной было спокойно, лишь редкие, груженые тюками, повозки въезжали в город через приоткрытые наполовину ворота. Чудесная погода, мешок денег в подсумке и далеко идущие планы на будущее вселяли оптимизм. Стас улыбнулся в ответ пулеметным гнездам и, насвистывая старую прилипчивую мелодию, уверенно зашагал вперед.

— Добрый день, — уныло поприветствовал его охранник в синем. — По какому вопросу?

— Добрый, добрый, — ответил Стас. — Мне бы с человеком одним повидаться, письмишко передать надо.

— Бросьте в ящик, — указал синий на высокую деревянную тумбочку с щелью на крышке. — Через пару дней доставят.