Э(П)РОН

Где-то на тридцатой минуте яростного торга у меня окончательно пересохло горло — и это притом, что я даже не повышал голос! — и пришлось затариться пивом, расплатившись обезличенной картой. Мистер Готти это дело незамедлительно просек и стал еще более подозрительным — уж если я в обычном баре шифруюсь, то что тогда в серьезном деле ожидать? Кстати, его опасение не лишено логики, я бы, пожалуй, аналогично себя повел в такой ситуации. Но снова сработало волшебное слово — Рин, усугубленное мантрой «тебя Бетти порекомендовала, а Борисыч и вовсе похвалил». Доверие, блин! Вот она, истинная сущность Картахены — тут все завязано на доверии. Или авторитете, который потерять — раз плюнуть, стоит лишь кого-то подвести. Пожалуй, если бы не столь серьезные рекомендации, фиг бы я что сумел сделать. Человек на станции новый, довольно мутный и скрытный, чего хочет — не понятно… о каком вообще доверии может идти речь? Повезло мне с кэпом, однозначно повезло. Иначе год-другой убил бы только на акклиматизацию и вхождение в местную иерархическую структуру. Спасибо, Степаныч, за капитана Рина!

Желаемого я в конце концов добился, а заодно и убедился в истинности слухов касательно Айвена Готти — сообразителен, подозрителен, осторожен, и при всем при этом — жуткий авантюрист! Плюс ко всему договороспособен и довольно вменяем для серьезного дела. И выгоды своей не упустит — цену за услугу задрал минимум на треть от стандартной, мотивировав, естественно, эксклюзивностью — пойди, найди другой подходящий грузовик…

С этим я спорить не стал, равно как и торговаться. Просто взял и накинул еще десять процентов сверху — в качестве бонуса, и сразу же перевел четверть суммы за «бронь», чтобы шебутному капитану не вздумалось куда-нибудь свалить до следующей недели. Против этого не стал возражать уже сам Готти, особенно когда просмотрел сообщение от банка, пришедшее на «нейр». И даже тот факт, что перевод осуществлен с еще одной обезличенной карты, которую пришлось просканировать при помощи «нейра», настроения мистеру Готти уже не ухудшил.

— А с тобой приятно вести бизнес, — заключил он, полюбовавшись суммой. — Слова с делом не расходятся.

— Хотелось бы и о тебе думать так же, — усмехнулся я. — Но пока что повода нет.

— Не переживай, все будет путем! — хлопнул меня по плечу Айвен. — Ну что, по пиву? Обмыть, так сказать, зачин?

— А, давай!

Эх! Гулять, так гулять…

— Алекс, подъем! Айвен через полчаса нарисуется!

— А?.. Чего?.. Ли-и-из, ну бли-и-ин! Рано же еще!

И ведь правда рано. Но нашим, естественно, меркам — еще только около десяти по станционному. «Еще только», потому что спать мы улеглись часов в пять утра: сначала дела держали — доводили до ума перепрограммированный прыжковый генератор, а потом Лизке вздумалось устроить прощальный интим — чисто случайно так совпало, что сегодня и я с мистером Готти на дело шел, и «Спрут» в очередную ходку за хабаром отправлялся. Я-то максимум неделю собирался в пространстве болтаться, а вот капитан Рин меньше чем на десять дней с Картахены не улетал — ибо баловство. А чаще и две-три декады пропадал в космосе. Разумеется, со всей командой. По большому счету рутина, можно себе позволить еще чуток подремать, но ведь нет — приспичило благоверной! И возражений слушать не стала — мало того, что сама с надувного матраса соскользнула, так еще и мне локтем по ребрам предварительно зарядила. Надо думать, чтобы не расслаблялся. А о том, что ребра у меня до сих пор болели, она просто не подумала…

— Ох, ё!..

— А вот нечего по сомнительным местам шляться! — не повелась на стон девушка. — Скажи спасибо, что Ванька рядом случился!

— Спасибо, блин!..

— И сейчас случится! Так что подъем! Нечего перед ним мудями трясти, поверь, он не оценит!

— Да верю, верю… ох…

Вот так, со стонами и кряхтением, я и слез с матраса. А потом, играя на публику в лице Лизки, довольно долго собирал по капитанской каюте шмотки. Причем собрать оказалось куда проще, чем в них же и облачиться — помимо потревоженных ребер, бурная ночь разбередила еще и шею со спиной. И в правом колене боль проснулась. И… короче, все разболелось, что только можно, ибо отделали меня в этот раз почти столь же знатно, как и в памятной заварухе на станции Ивановых-Перовских. Разве что лицу не особо сильно досталось, синяки сошли уже на следующий день — спасибо сердобольной Лизке и не менее сердобольной Рин-тян, снабдившим меня целительной слизью гексаподов для компрессов.