Э(П)РОН-3

— Как бы союзничков не надоумили у меня «Латника» отж… ага!!!

— Я рад, что ты проявляешь ум и сообразительность, Александр. Иногда даже к месту. Так ты согласен?

— В общем и целом. Но есть условия.

— Я тебя внимательно слушаю, Александр.

— Ставка увеличивается в полтора раза. Для обоих звеньев.

— Обоим-то за что?! — возмутился дядька.

— Одним за риск, вторым — тоже за риск, но уже мой, на случай утери материальной базы. Не думаю, что Спиридоновы станут спокойно смотреть, как у них из-под носа уводят сотни тонн дефицитного сырья. Да-да, я посмотрел, что за добывающий комплекс в системе Астра-нова. И поинтересовался, чем занимаются на Сефлансе-5. Если запалимся, наверняка припрутся разбираться в силах тяжких. А дальше уже лотерея.

— Справедливо.

— Это раз. Два — я дам Краузе команду все бросать и делать ноги при малейших признаках угрозы.

— Ладно, — поморщился дядька. — Тебя можно понять, разбазаривать маттехбазу и обученных людей ни к чему.

— И третье — они только извлекают транспортники и ставят на ход. Выжившие члены экипажей, если таковые найдутся — исключительно твоя забота. Если в анабиозе, Краузе их не будит. Если бодрствуют — твои силовики обеспечивают принудительную эвакуацию на борта поддержки. Что ты будешь делать с ними потом — твоя проблема. Но никакой… э-э-э… утилизации в ходе операции.

— А ты чистоплюй, Александр.

— Не обо мне речь. Поверь, дядя Герман, психика у моих парней ни к черту, так что не стоит их лишний раз напрягать.

— Убедил. По рукам?

— По рукам. Пакет документации можешь высылать, адрес знаешь.

— В таком случае откланиваюсь, Александр.

— Честь имею, Герман Романович.

Экран дальней связи погас, но я не торопился сворачивать виртуальность и выбираться из кресла — когда еще такой шанс представится, чтобы спокойно, без суеты, все обдумать? Только не в «Сломанном дроиде» и не на «Спруте». А вот опустевший «Набат», снова, как в старые добрые деньки, оказавшийся в моем полном и единоличном распоряжении, для этой цели в самый раз. Тишина, покой, одиночество… что еще для счастья нужно? Плюс мягкое анатомическое кресло мыслительной деятельности весьма способствовало… вплоть до усыпляющего воздействия.

Не знаю, сколько я вот так просидел — наверное, довольно долго, но из задумчивости меня вывел Кумо:

— Капитан Заварзин, команды собрались. Пригласить их на борт?

— Что?.. Черт, нет, конечно!

Это я представил, как все четырнадцать человек — люди Краузе и Вайса — на «Набат» завалились. Кошмар! Хорошо, что не во сне привиделось. Точно бы проснулся в ужасе. Тут семеро мозг выносили, а в удвоенном количестве вообще туши свет. Не, лучше на нейтральной территории встретиться.

— Так что мне ответить Краузе?

— Передай, пусть ждут, сейчас выйду.

— Готово, сэр. Они на «променаде», любуются судами.

Вот и отлично. Насмотрятся, нафантазируют себе всякого, пока я иду, а мне останется их только обрадовать. Причем в прямом смысле слова.

… как Кумо и предупреждал, кучка будущих «судоподъемщиков» торчала в удалении от стыковочной «кишки» «Набата», чтобы тот своей тушей на загораживал зрелище. А посмотреть было на что — собраться моего корабля освободились от монтажных «лесов» и промышленных роботов, и сверкали свежевыкрашенными корпусами, украшенными кириллицей во всю высоту борта: «Набат-2» и «Набат-3» соответственно. На собственном корыте я название корректировать не пожелал, оставив его без цифрового обозначения. И так ясно, что он первый и самый крутой. А еще заслуженный, судя по количеству вмятин и царапин.

— Приветствую вас, мейн херрен!

«Судоподъемщики» (а здесь были только они, ремонтников я в суть дела посвящать не счел нужным, это уже задача командиров звеньев, то бишь Краузе и Вайса) в долю секунды разбились на две кучки, столпившись за спинами у главных, и вытянулись во фрунт — военные, что с них взять? Впрочем, я с этой их «милой» чертой даже не пытался бороться — им так привычней, они себя просто уверенней чувствуют перед лицом начальства, растворившись в безликой массе строя. Ну, это они так думают, ага. Да и дойч, на котором я обратился к народу, настраивал на официоз. Выбор языка общения, кстати, вынужденная мера — его понимали все присутствующие, потому что людей в двуязычную группу мы еще и по этому признаку отбирали. На «Латнике», кстати, подавляющее большинство народу на дойче как минимум изъяснялось. А его подтянуть проще, чем почти с нуля обучить росскому.

— Ну как, впечатляет?

— Вполне, герр Заварзин, — ответил за всех Краузе. — Когда начнем осваивать материальную часть?

— Да вот прямо сейчас и начнете, сразу после инструктажа. А завтра на выход.

— Это… хорошая новость, — снова выразил всеобщее мнение Краузе, а Вайс поддержал его сдержанным кивком. — А какую команду будете сопровождать вы лично?