Э.Н.У.р (СИ)

— Да, это верно, — подумав, согласился Ольфар. — Но пока давайте посмотрим, что нас ожидает внутри? У меня как раз есть соответствующий приборчик. А заодно обсудим сроки переезда, и какой «косметический ремонт» нужен в нашем новом доме.

И Ольфар кивнул в сторону батискафа. Еще немного, и он станет безусловным лидером всех пиратов Кратоса. Это… грело.

***

Выйдя из метро, Мурат с нетерпением шел к пятидесятиэтажному небоскребу, предвкушая встречу с родными.

— Ха! Толстяк! — раздался насмешливый выкрик знакомого голоса.

Мурат сцепил зло зубы и пошел дальше.

— Что, хотел стать крутым, но ошибся с гильдией? — продолжил Джей Гаррис. Главный заводила на их улице.

Из-за него у Мурата были постоянные проблемы с другими ребятами во дворе. Стоило только познакомиться с кем-то и начать дружить — тут же приходил Джей и обсмеивал обоих. А потом подкарауливал нового знакомого Мурата и… на следующий день этот знакомый уже с Муратом не общался. А все из-за упрямого характера парня и неумения заводить друзей. Настоящих друзей. Мурат не раз и не два резко высказывался в сторону Джея при его дружках. Огребал от него, но при этом всегда старался дать сдачи. Пусть хоть один удар, но обязательно! Потому Джей и не любил бить Мурата. Но и простить такое неповиновение не мог. Так еще из-за острого языка, даже немногочисленные знакомые, стоило им сказать или сделать что-то, что Мурат считал неприемлемым, тут же получали от парня обвинительный спич. И даже если после разговора с Джеем кто-то хотел просто остаться в стороне от их вражды, то после слов Мурата, в которых он обычно обвинял нового знакомого в предательстве и трусости, полностью переходил «в стан» Джея.

В гильдии Мурат пытался держать свой острый язык «на коротком поводке», но получалось слабо. Тот факт, что он чуть ли не единственный, кто открыто выражал свою позицию и недовольство главой гильдии, говорит сам за себя.

— Я видел, как вы обосрались на той станции! Против вас было всего два пирата, а вы всей гильдией ничего сделать не могли! Слабаки! — не унимался Джей.

И Мурат не выдержал. Остановившись в пяти шагах от подъезда, он резко повернулся к заводиле и процедил через губу.

— Только такой хиляк, как ты, может обвинять других в слабости, прикрываясь толпой своих «шестерок». Без них ты никто. И ничто. Сам ты ничего не заработал. Ничего не достиг. Управленческий курс в университете? Без протекции отца ты бы даже в аграрии не попал! Один на один ты ни разу не смог мне навалять, — Джей покрылся красными пятнами. — Вот и сейчас попробуй сделать что-нибудь сам, без помощи других. Сможешь? Смог бы ты сказать мне все эти слова в одиночку? — прошипел Мурат.

— Да ты… да ты…

— Я! Единственный, кто не боится сказать тебе все в лицо! Не то что — эти, — пренебрежительный кивок в сторону сидящих рядом с Джеем их одногодок.

И если поначалу парни молчали, признавая правоту Мурата, пусть и не говоря об этом открыто, то после его крайних слов сами разозлились и повскакивали с лавок, на которых сидели до этого.

— Ну что? Снова толпой бить пойдете? Давайте! Не впервой. Все равно успею хоть по разу отоварить каждого!

В драку никто не полез — помешал проезжающий мимо автомобиль полиции. Однако недобрые взгляды говорили, что это только отсрочка. Но Мурату было, как обычно, плевать.

Дома он застал своих сестренок, сидящих перед голоэкраном. Обе еще учились в школе, и комплекцией недалеко ушли от брата. Им тоже приходилось не сладко, хоть и не так как Мурату. Все-таки обзавестись хотя бы одной подругой сумела каждая из них.

— Как мама? — раздевшись, спросил толстяк.

— Также, — пожала плечами старшая Анжела. — Лежит. Доктор сказал, операция нужна.

— Он же говорил, что есть надежда, что чувствительность вернется?

— А сегодня сказал про операцию, — тут сестра повернулась к брату и уставилась прямо в глаза. — Мур, скажи, это того стоило? Неужели нельзя было найти более безопасной работы? Ты сегодня чуть не погиб. По новостям передали — у вас есть убитые…

— Перестань! Что ты эти новости смотришь? Лучше поесть принеси. Фиг знает, когда в следующий раз домашней еды поем.