Дзиверс. Жудин. Бога тут нет

В ответ он пытался меня успокоить, рассказывая истории о замысле, о мире в котором мы всего лишь гости. О том, что по окончанию земной жизни, мы попадем в лучшее место, в котором по его словам, я снова встречу Бона.

Слово за слово и я открылся этому человеку. Причем, не осознавая, насколько. Моя полоса “везения” продолжилась. Вчера я потерял самого дорогого мне друга. Сегодня состоялся мой первый опыт, назовем это “отношений” со взрослым мужиком. Как оказалось, стереотипы не рождаются на пустом месте, и дыма без огня не бывает. Но в силу той же апатии, паники особой я не чувствовал по этому поводу. Возможно, душою, я уже был мертв.

Поняв, что ни успокоения, ни бога тут нет, я отправился обратно в детдом.

***

По дороге в детдом, в мою голову начала закрадываться мысль о том, что, может, я жил всю жизнь неправильно. Какой смысл в доброте и смирении, если кроме боли они ничего не приносят. Да и что меня держит на условной стороне “добра”? Я все потерял! Больше ничего нет. Пустота. Может, стоит заглянуть на другую сторону?

С этими мыслями я и отправился на ужин. Перекусив, прежде чем возвращаться в комнату, я прихватил кухонный нож. Проводя оставшееся до отбоя время, лежа на кровати, я продумывал то, чем займусь потом, когда все погрузятся в сладкий мир сновидений.

***

Наступило время отбоя. Дождавшись, пока мои соседи уснут, я покинул комнату. Первой на очереди была воспитатель. По счастливому случаю, сегодня, в ночную смену работала та самая некомпетентная барышня, которой проще не замечать, что тут творится.

На первом же этапе, все могло провалиться. Случайность либо неосторожность, после которой, последует тревожная кнопка. Но мне повезло! Дверь в кабинет была не заперта. Сама же мадам, откинув спинку кресла и раздвинув ноги, ласкала себя женской игрушкой, создающей вибрации, попутно нацепив наушники, из которых доносилась громкая музыка. Глаза ее были закрыты, судя по всему, от удовольствия, получение которого выдавали легкие стоны. Присев, я подкрался сбоку, дабы свет от люстры не позволил ей обнаружить меня стоящего рядом, даже с закрытыми глазами. Глядя на ее шею, я видел возможность сделать все бесшумно. Прицелившись, я резко всадил в нее нож. В ту секунду ее лицо отражало боль, непонимание и оргазм одновременно. Кричать ей мешала струящаяся изо рта, кровь. Безрезультатно она пыталась закрыть рану рукой, но подергав ногами еще секунд двадцать, ее зрачки закатились вверх, а руки свисали на пол. Признаков жизни ее тело более не подавало.

Тревожная кнопка больше мне не угрожала. Нужные ключи от черного хода, через который я собирался сбежать во время паники, тоже у меня. При этом я понимал, точка невозврата пройдена, на моих руках уже убийство. И, возможно, это моя последняя возможность насладиться женским телом. Пусть даже, если это тело мертвой, но от этого не менее привлекательной девушки.

На пробу всего, что я видел в фильмах для взрослых, ушло чуть более пятнадцати минут. Что-то мне понравилось, но в целом, не понимаю повальной одержимости людей этим процессом. Облизывание клитора, так совсем занятие бесполезное, никакого удовольствия.

Закончил я, кстати, весьма вовремя. Вы знали, что мертвые могут мочиться? Я, например, не знал, отчего и испугался немного. Что заставило меня нанести еще пару ударов ножом, для страховки. Страхи не оправдались, она мертва!

Следующим делом, я отделил голову от тела, что потребовало усилий и времени, поскольку у меня был обычный столовый нож. Обезглавленный труп, сидящий на полу у стены с головой в руках, лучший катализатор для массовой паники.

Усадив тело воспитателя в нужном месте, я отправился в комнату обидчиков. Первый раз за все время проживания в детдоме, я по-детски радовался отсутствию замков в комнатах воспитанников.

Войдя в комнату, я понимал, что минимум троих мне нужно прикончить бесшумно, а четвертого как минимум быстро, чтобы остался один, последний, который быстрой смертью отделаться не должен.

Но чуть позже, я поймал себя на мысли, что последним моим невезением, было изнасилование священником в церкви. В остальном же мне дико везло.

Четверо задир были мертвы уже через пару минут! По счастливому совпадению, эти болваны были сильно пьяны, что видимо, мешало им просыпаться от негромких звуков скрежета кровати в те моменты, пока один из них в конвульсиях захлебывался кровью. Все же лезвие в шее решает проблему лишних звуков.

В тот момент мне в голову пришла идея, что главарь этой шайки будет очень рад видеть трупы своих соратников рядом во время пробуждения. Собственно, я их и расположил рядом, пока тот смотрел очередной пьяный сон.

Закончив все приготовления, я постучал по его кровати. Проснувшееся, сморщенное от бодуна лицо, быстро обрело очертания животного ужаса, увидев рядом окровавленную физиономию товарища. Он не сдержал ужаса и закричал со страху, что было силы.