Читаем Джон Р. Р. Толкин. Письма полностью

Ответ на следующие вопросы: (1) Означает ли: «Говори, друг, и входи» (надпись на Вратах Мории) — «Говори как друг», т. е. дружелюбным голосом? (2) Ни у кого из королей Гондора и Арнора имена не заканчиваются на гласную, как большинство квенийских имен. Не для того ли это сделано, чтобы они звучали привычнее в контексте синдарина, в то время как потомки Кастамира, предположительно воспринимавшие последующих королей как «полукровок», утверждали чистоту своей крови через «вызывающе квенийские имена»? (3) Похоже, что квенийские имена во всем Средиземье используют одни только люди, но не эльфы. Элендиль и его меч Нарсиль — это квенья; Гиль-галад и его копье Аэглос — это синдарин, при том, что он — король Высоких эльфов. Имеет ли это отношение к отсутствию у эльфов нарочитой помпезности? (4) Соответствует ли слово tyelpe (название буквы ty) слову celeb, серебро? (5) Может ли «Арагорн» означать «король дерева» (с леницией *gorn в оrn «Келеборн» и т. д.), а «Араторн» предположительно «Король двух деревьев», т. е. имеются в виду Два Древа?

17 декабря 1972

Мертон-Колледж, Оксфорд

Дорогой Ричард!

Извините, что не ответил на ваше интереснейшее письмо (от 14 августа) гораздо раньше…..Как вы, вероятно, знаете, я — старик, и в работе уже не так спор, как прежде; при том, что и по сей день обременен многими заботами, постоянно отвлекающими от стараний опубликовать хотя бы некоторые из моих прочих легенд. Кроме того, последние три месяца я неважно себя чувствую.

Все ваши вопросы небезынтересны, однако, боюсь, чтобы ответить на них должным образом, во многих случаях потребуется обратиться к лингвистическому и мифологическому материалу, который в письме излагать слишком долго.

1. pedo mellon. He знаю, отчего вас не удовлетворяет собственная интерпретация Г[андальва], I. стр. 321—2, «Говори «друг»: т. е. произнеси слово «друг». Потому ли, что Гандальв при этом кажется довольно бестолковым? Но он сам это признает и объясняет причину — вполне убедительно для тех, кто понимает, сколь тяжким бременем давят на него ответственность, спешка и страх.

2. Кв[енийские] имена королей, и т. д. Кв. была известна в ученой среде Гондора по меньшей мере так же хорошо, как до сих пор известна в Западной Европе латынь. Использовалась она в торжественных ситуациях, так что никаких причин приспосабливать кв. имена к синдарину не было. Ни одно из кв. имен в списках (III 315–318—319) не адаптировано: все они по форме целиком и полностью соответствуют языку квенья. В кв. дозволялись, более того, приветствовались «зубные согласные» n, l, r, s, t в качестве конечного согласного; никакие другие конечные согласные в кв. списках не присутствуют. Ангамайтэ, «Железная длань», и Сангахьяндо, «Рассекающий толпу, полчища»{Т. е. тесный строй вражеских солдат. — Прим. авт.} хорошо звучат на кв., но ничуть не лучше, чем прочие имена, и не было ни малейшей необходимости провозглашать их королевское происхождение, это было самоочевидно. Однако, возможно, они действительно звучали «вызывающе», поскольку были личными именами (или прозвищами) воинов, в то время как другие (немногие) воинственные кв. имена, такие, как Ромендакиль, носили «политический» характер: король принимал такое имя в ознаменование побед над вражеской державой.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии