– Я буду с тобой откровенной, – сказала она. – Я уже привыкла жить одна. Более того, мне так легко, не скучно, удобно. И я боюсь, что у нас с тобой ничего не получится. Мы потеряем время, растратим нервы на пустяки, кроме того, я стала никакой хозяйкой. Терпеть теперь не могу готовить и убирать. Подумай серьезно: может, тебе лучше вернуться домой?
Он почесал свою волнистую шевелюру, в которой за это время появились первые седые волоски, и сказал:
– Я придумал такую штуку. Давай на год сдадим наши квартиры, возьмем деньги сразу и вместе поедем путешествовать. Выправим паспорта, поездим по Европе, хоть автостопом. Поживем в разных городах, а потом вернемся. Если нам будет плохо вдвоем, каждый сможет изменить свою жизнь.
Нине понравилось это предложение.
– Но как же Настя? – спросила она. – Она ведь живет в твоей квартире.
– Больше не живет, – ответил Юра. – Не знаю уж, куда она делась, но вещи она забрала все, прихватив даже кое-какие мои.
– Ну что ж, – сказала Нина и стала расстегивать сапоги. – Тогда иди разжигай очаг и готовь пищу, а я посмотрю в Интернете объявления о сдаче жилья внаем.
Эпилог
…Как только отпадут экономические соображения, вследствие которых женщины мирились с обычной неверностью мужчин… вырастет новое поколение мужчин, которым никогда в жизни не придется покупать женщину за деньги, и поколение женщин, которым никогда не придется отдаваться мужчине из каких-либо других побуждений, кроме подлинной любви… Когда эти люди появятся, они отбросят ко всем чертям то, что, согласно нынешним представлениям, им полагается делать; они будут знать сами, как им следует поступать, и сами выработают соответственно этому свое общественное мнение о поступках каждого в отдельности – и точка.
Нина и Пульсатилла забеременели очень быстро и родили детей практически одновременно, с разницей в две недели.
У Тани опять родилась девочка, и безумный от счастья Кирилл с легкостью согласился на то, чтобы имя новорожденной придумали две старшие дочери его жены. Вика и Катя мучились целую неделю, но потом все-таки пришли к общему соглашению – третью сестру они назвали Кристиной.
Нина тихо и самостоятельно в сорок лет родила мальчика. Поскольку Юра тоже не возражал против любого имени, она назвала мальчика Робертом, но в первую же ночь после приезда из родильного дома неизвестно почему стала называть его Мисюней, и так они с Юрой и зовут ребенка до сих пор.