Дженни. Томасина. Ослиное чудо

Он истошно замяукал и мяукал долго, а Дженни, ни во что не веря, порою вторила ему, но время шло и доказывало её правоту. Город проснулся. По улицам бежали машины, по мосту шли пешеходы; шли они и по набережным, и по ближним улицам, но никто не взглянул вверх на башни до самой ночи.

Всю ночь Питер утешал Дженни; к утру оба заметно ослабели. Голос у них пропал, и Питер погрузился в какое-то забытьё. Быть может, он спал, не разжимая лап, потому что и крики, и колокольный звон, и шум каких-то машин услышал внезапно. Открыв глаза, он увидел множество людей у самого въезда на мост. Люди эти кишели как муравьи, и среди них сверкала медь и сталь автомобилей, грузовиков и пожарных машин.

– Дженни! Дженни! – закричал Питер. – Погляди вниз! Смотри, что творится!

– Наверное, машины столкнулись… – проговорила она. Однако тёмную толпу усеивали белые пятна лиц: люди глядели вверх. Полицейские расчищали место и ставили лестницы. Что-то зашумело совсем рядом, прямо на кошек вылетел самолётик и покружил около них, а какой-то человек, высунувшись из окошка, чуть не тыкал в них странной коробочкой. Дженни слабо вскрикнула:

– Ой, что это?

– Фотографируют для газет, – ответил Питер.

– Боже мой, – сказала Дженни, – а я так плохо выгляжу!.. – и, с трудом удерживаясь на весу, попыталась умыться. Тем временем оказалось, что башни аварийных машин до Питера и Дженни не достают. Пожарные выдвинули самую высокую лестницу, и на нее полезли два пожарника. Медные каски и пряжки сверкали на солнце; красив был и карабкавшийся с ними красномордый полисмен в синей форме. Питер вообще себя не помнил от восторга. Правда, полисмен и пожарники окончили путь ярдов на двадцать ниже, чем нужно, и Дженни снова впала в отчаяние, но Питер заверил её, что этим дело не кончится.

И впрямь, на башни полезли два верхолаза в полном снаряжении. Толпа ободряла их криками, гадая при этом, кто придёт первым: «Давай, Чарли!», «Том впереди!», «Эй, Томас, не сдавайся!», «Сейчас Чарли её схватит!», «Браво, Том!», «Ура, Чарли!», «Молодцы!».

– Ах Господи, Господи!.. – причитала Дженни. – Ничего не могу поделать, буду царапаться!.. Нервы, понимаешь… Тут ещё этот самолет… Ф-ф-ф-ф-ффф!

Томас, держась на ремне, протянул к ней руки, оторвал её от насеста и ловко кинул в мешок. Питер крикнул ей: «Держись!», но в это время Чарли уже кидал в мешок его самого.

В мешке было плохо, спускаться – страшно, но Питер беспокоился за Дженни и перевёл дух лишь тогда, когда услышал радостные крики. Том и Чарли вытащили кошек за шкирку. Полисмены и пожарники окружили их, мужчины широко улыбались, женщины умилялись вовсю. Налетели фотографы, но Дженни была по-прежнему печальна. Том отвечал репортёрам: «Да ничего, только когти выпустила…», а Чарли: «Ну, чего там, ерунда!..»

Приключение подходило к концу. Пожарные убрали лестницу, и все машины, громыхая, отправились по своим делам. Том и Чарли кончили позировать, выпустили кошек и уехали куда-то на своей машине. Толпа таяла. Кое-кто гладил на ходу Питера или Дженни, бросая: «Ну как, полегче стало?», но никто не догадался покормить их.

Когда мимо них уже проходили те, кто ничего не знал о случившемся, Дженни тяжело вздохнула. Питер удивлённо посмотрел на неё.

– Что с тобой? – спросил он. – Разве ты не рада?

– Мне очень плохо, – ответила она. – Господи, что я натворила!..

Питер подсел к ней так, чтобы касаться её боком.

– Почему ты грустишь последнее время? – спросил он. Дженни нервно лизнула себя раза два и прижалась к Питеру.

– Я бы рассказала, – промолвила она, – только мне стыдно. А сейчас, после всего, я просто места себе не нахожу… Ты не рассердишься? Пообещай мне!

– Обещаю, – сказал Питер.

– Питер, – сказала она, – я хочу вернуться к мистеру Гримзу… – и горько заплакала, уткнувшись в его меховой бок.

Глава 16 Как страдала Дженни

Питер ушам своим не поверил.

– Дженни! – воскликнул он. – Неужели это правда? Мы поедем к мистеру Гримзу? Ой как хорошо!

Дженни перестала плакать и от стыда ещё больше зарылась мордочкой в мех.

– Питер, – проговорила она. – Неужели ты не сердишься?

– Конечно, нет! – ответил он. – Мне очень нравится мистер Гримз, а главное– ему без нас так плохо…

– Не надо… – перебила его Дженни. – Не говори, мне стыдно. Я всё это время ужасно мучилась. Старики – самые одинокие существа на свете. Никогда не забуду, как он стоял в дверях и звал нас, и просил…

– Чего же ты злилась на меня? – удивился Питер.

– Я знала, что ты прав, – ответила Дженни. – Я поступила тогда плохо, жестоко, не по-кошачьи. А ты был добрый и хотел сделать, как лучше… вот я и злилась. Потому я и в Глазго сбежала… Я думала, ты отвлечёшься, забудешь… Да что там, я сама надеялась забыть.

Она ещё глубже зарылась в мех и тихо продолжала:

– И не могла… Сколько раз я твердила себе, что просто мщу людям… Но ты не поверил, что Бетси нарочно бросила меня… и мне всё чаще кажется, что так оно и есть, что она потом за мной приходила и плакала обо мне…

Дженни вынырнула из меха, перевела дыхание и лизнула себе бок.