Дженни. Томасина. Ослиное чудо

— Сейчас они уйдут. Подожди немного, и побежим дальше.

Убедившись, что возчики и впрямь ушли, Питер и Дженни побежали по коридорам и нырнули в какую-то дыру. Там было темно, но Питер усами чувствовал, где Дженни, и легко следовал за ней.

Вскоре, из другой дыры, они увидели светлую улицу. Обрадовавшись солнечному свету, Питер обогнал Дженни, но она окликнула его:

— Постой, не беги! Кошки никогда не выбегают сразу. Второе наше правило: «Приостановись на пороге!». Это очень важно. Когда переходишь из одного помещения в другое, особенно когда выходишь на улицу, подожди и оглядись. Опасностей много: собаки, люди, машины, слякоть… Да и вообще, надо всё знать, а уж потом идти. Сведения тебе дадут нос, глаза, усики, ушки и сама шкурка. Иди сюда и подождём немного.

Питер сел рядом с ней и сразу понял, как она права.

Прямо перед ними, один за другим, мелькали тяжелые ботинки. Дальше катились колёса, сменявшиеся иногда огромными копытами. Часы пробили четыре так далеко, что человек бы их не услышал.

Питер потянул носом и попытался разобраться, что же сообщают ему запахи. Пахло чаем и чем-то противным. Кроме того, пахло бензином, лошадьми, мускусом, гвоздикой, дёгтем, выхлопными газами и паровозным дымом.

Дженни в последний раз повела усами и сказала:

— Можем идти. Котов нет, собака прошла, но не опасная, в доке разгружают чай. Это хорошо. Наш старичок ничем не занят, пока всё не разгрузят. Дождь кончился и его двое суток не будет.

— Вот это да! Как же ты всё узнала? — удивился Питер. — Я никогда так не смогу…

— Сможешь, — сказала Дженни, но польщённо помурлыкала, потому что, по правде говоря, была немного тщеславной и очень хотела понравиться Питеру.

— Объясни, пожалуйста, как ты это узнаёшь? — спросил он и снова сказал именно то, что нужно.

— Очень просто. Запах чая слышишь и ты. Прошлый раз, когда я была на улице, чаем не пахло. Значит, судно недавно пришло. Собака не опасна вот почему: если бы у неё было хоть какое-нибудь чувство собственного достоинства, она была бы чистой и по-другому пахла. А собаке без достоинства не до кошек. Видишь, как легко?

Питер снова сказал то, что нужно:

— Какая ты умная, Дженни!

Дженни замурлыкала, заглушая грохот подводы, и весело крикнула:

— Пошли!

Глава 8 Как обманули старичка

Они не шли и не бежали, а двигались короткими перебежками, и Дженни объясняла, почему это нужно:

— Никогда ниоткуда не уходи, если не знаешь, где можно поблизости спрятаться. На открытом пространстве не задерживайся, перебегай с места на место. Если район знакомый, это нетрудно, все места знаешь. В незнакомом районе это бывает потрудней.

Так добрались они до открытых железных ворот. Дженни заранее определила, что они открыты, потому что недавно пришёл поезд, и двигаться стало много легче — прямо под вагонами.

Хибарка старичка стояла на самом краю. Вид у неё был самый приветливый, а по обеим сторонам двери в длинных ящиках цвела герань.

— Он дома, — сказала Дженни и громко замяукала. Бедно одетый старичок с пышными усами тут же появился на пороге. В руке у него была сковородка.

— Вот тебе на! — сказал он. — Полосатенькая пришла, не забыла Билли Гримза!.. И дружка привела! Кис-кис-кис…

Питер заметил, что его снежно-белые волосы давно не стрижены, щёки — красные, как яблоки (наверное, от огня в плите), руки узловатые и тёмные, а глаза — голубые, печальные и очень добрые.

«Какой старый! — подумал Питер. — А похож на мальчика…»

Дженни снова замяукала, и старичок сказал:

— Молочка хотите? Сейчас, сейчас…

— Слыхал? — воскликнула Дженни. — Я поняла слово «молочко».

— А я понял всё, — сказал Питер. — Он сейчас нальёт нам молока.

— Неужели ты всё у них понимаешь? — удивилась Дженни.

— Конечно, — ответил Питер. — Я же сам из них.

Тут старичок вынес к дверям большое блюдце и бутылку.

— Вот и мы, — сказал он. — Молочко хорошее, свежее… Пейте, киски, пейте!

— Лучше бы в дом не заходить, — сказала Дженни. — Здесь бы и выпили…

Но старичок поставил блюдце по ту сторону порога, и она сдалась, тяжело вздохнув.

Питер кинулся к блюдцу, сунул мордочку в молоко и сразу стал чихать.

— Потише ты, беленький, не торопись, — увещевал его старичок.

— Так я и думала! — вскричала Дженни. — Надо не пить, а лакать!

— Де убею, — проговорил Питер. — Даучи бедя…

Дженни пересела на его сторону блюдечка, опустила голову, и её розовый язычок замелькал с немыслимой быстротой. Мистер Гримз засмеялся:

— Манерам тебя учат, беленький? Ничего, со всяким бывает… Да…

Питер попытался лакать, но молоко стало выплёскиваться на пол.

— Ах, забыла! — пришла на помощь Дженни. — Ты выгибаешь язык ложечкой, вверх, а надо крючком, вниз.

— Что ты такое говоришь! — возроптал Питер. — Ложечка зачерпнёт молоко, а крючок — нет. Да я и не сумел бы, язык не вывернуть.

— Мальчику не вывернуть, а ты — кот, — сказала Дженни. — Лакай!

Питер послушался и, к своему удивлению, почувствовал, что молоко попадает куда надо. Он жадно лакал, не мог налакаться, пока не вспомнил, как было с мышью, устыдился и отошёл в сторонку.