Дж. Р. Р. Толкин

Напоминает этот союз другой, несколько менее, но тоже «счастливый» брак — Келеборна и Галадриэли во «Властелине Колец» и позднейших текстах. Здесь также жена выше мужа по происхождению, мудрее и могущественнее. Здесь также лесное владение (Лориэн) оберегается силой жены, а не мужа. Однако если над Дориатом тяготела катастрофа внешняя, то правителям Лориэна как раз победа над Врагом сулит разлуку, пусть и временную. Галадриэль, получив прощение ангельских мироправителей за свой былой мятеж, отправляется на свою запредельную родину, в Валинор, а Келеборн ещё надолго остаётся в Средиземье.

Кажется, эти две пары намекают нам, каким именно Толкин хотел бы видеть «идеальный» брак. Он хотел видеть в жене свою музу, вдохновительницу и соратницу. Более того, ему хотелось бы, чтобы жена шла впереди, где-то «вела» в их союзе. Так Тинувиэль, писавшаяся с Эдит в расцвете их чувств, в «Сказке о Тинувиэли» ведёт за собой, в том числе в буквальном смысле, неловкого и подчас недалёкого Берена, наставляет, выручает и поддерживает его. Увы, в реальности так не получилось. Толкину пришлось искать компенсацию в дружбе с коллегами-единомышленниками, где, как справедливо замечает Карпентер, «женщинам места не находилось». К слову, в возможность полноценной «дружбы» между мужчиной и женщиной Толкин не слишком верил. Потому, наверное, и добился того, что все наиболее близкие ему ученицы стали одновременно подругами Эдит и, следовательно, «друзьями семьи». Из письма к Майклу недвусмысленно следует, что с искушением Толкин, как и всякий, в жизни сталкивался и преодолевал его не совсем без труда… Итак, источником вдохновения и поддержки для него стала дружба с Льюисом, а затем чисто мужской круг «Инклингов». В итоге, однако, ещё усугублялись проблемы в браке — для общения между супругами становилось всё меньше времени и поводов.

В творчестве Толкина признаки приятия реальности появляются уже в послевоенный период. В финале «Властелина Колец» выводится вполне «буржуазно» благополучный, причём на любви и верности основанный брак Сэма и Рози. Образ его намечен в последней главе, а развёрнут в неизданном Эпилоге, где супруги выведены уже как родители большого семейства (большего, чем у самих Толкинов). Столь же счастливый брак простых людей, без всяких признаков женского преобладания, выведен и в написанной в середине 1960-х гг. сказке «Кузнец из Большого Вуттона» — брак героя и его возлюбленной Нелл. Стоит, впрочем, отметить, что в обоих случаях общению героев с детьми уделено больше места, чем общению с женами. Но само присутствие последних — шаг вперёд по сравнению, скажем, с довоенной «Забытой дорогой», где Толкин из мира отцов и детей жен «устранил», сделав друг за другом обоих старших героев вдовцами. И ещё одно общее для браков Сэма и Кузнеца — в обоих парах уже мужья, а не жёны не вполне находят себе место в этом мире, смотрят за его окоём. Как сам Толкин.

В годы работы над «Властелином Колец» отношения между Толкинами стали существенно теплее. Тому было немало причин: гордость за успехи детей, появление внуков, но и возросший интерес Эдит к творчеству мужа. Именно она стала первым читателем сначала «Листа работы Ниггля» (ещё в 1942 или 1943 г.), а позднее и «Кузнеца из Большого Вуттона». Обе истории ей понравились, что весьма порадовало Толкина. В годы после выхода «Властелина» Толкины, пожалуй, приблизились к идеалу общей жизни настолько, насколько это было для них возможно…

…Они не «умерли в один день», но Толкин ненадолго пережил супругу. На могильной плите рядом с именем «Эдит Мэри Толкин» стоит «Лутиэн», а рядом с «Джон Рональд Руэл Толкин» — «Верен». Такова была его воля.

Дети

Отношения с детьми были для Толкина поистине святы. И это было несколько больше, чем «обычная» отцовская любовь. Чтобы понять степень его заботы и внимания к каждому из детей, его восторга от самого их существования, следует помнить, что сам Толкин совершенно не помнил отца и очень рано лишился матери. В собственных детях он обретал то, чего был лишен сам, — полноту дома, семьи, полноту любви.