Дыхание смерти

– Я не принадлежу к верхушке общества, – пожал я плечами. – У меня есть маленькая лесопильня и нет знакомых банкиров. Сколько я вам должен?

– Четыре пятьдесят, – ответил парень.

Я вынул из бумажника пятерку и пощупал через кожу ключи.

– Все в порядке, – сказал я и уехал.

Я спиной чувствовал, как он смотрит мне вслед. Наконец дорога сделала поворот, огни сзади исчезли и показался мост. Я помигал фарами и затормозил.

Мадлон вышла из темноты и села в машину. Не успела она захлопнуть дверцу, как я дал газ. Пока что удача сопутствовала нам, однако длинный путь до Санпорта только начинался. А позади лежал труп Дианы Джеймс. И если вдобавок умрет помощник шерифа, то я стану убийцей полицейского. Тогда мне и вовсе не ускользнуть от их лап. Мир для этого недостаточно велик.

Я поглядел на часы, было почти три утра.

Перед деловой частью города я свернул на улицу, ведущую к побережью. Было жарко и невыносимо душно. Машин на дороге встречалось мало. На углу в грузовик загружали кипу газет.

Сперва надо было отвезти Мадлон домой, а затем избавиться от машины.

– Осталось совсем немного, – сказал я.

– Слава Богу, – кивнула она. – Я устала до смерти, и мне нужно выпить. Надеюсь, дома у вас есть что-нибудь?

– Да, – ответил я. – Но не забывайте, что я вам сказал.

– Ах, – раздраженно сказала она, – не будьте глупцом.

Я свернул на широкую, обсаженную пальмами улицу.

Многоквартирный дом, в котором я жил, находился на два дома дальше. Я медленно проехал мимо него, заглянул в холл через большие стеклянные двери. Там было пусто. Вероятность встречи с кем-нибудь в столь ранний час практически исключалась.

– На случай, если мы кого-нибудь встретим, – сказал я, – постарайтесь, чтобы вашего лица не было видно. Загляните в сумочку или сделайте что-нибудь в этом роде. В доме более ста квартир, но мало кто знает своих соседей. Держитесь как можно естественнее.

– Хорошо, – совершенно спокойно ответила она.

Мы миновали входную дверь, наши каблуки застучали по каменному полу. В холле пустынно, двери лифта настежь открыты. Мы вошли в кабину, и я нажал кнопку. В коридоре третьего этажа тоже было тихо и безлюдно. Я достал ключ, тихо отпер дверь, и мы вошли.

Я осторожно закрыл и запер дверь и сразу же почувствовал, как напряжение спало с меня. Наконец-то мы находились в безопасности. Между нами и шумным роем полицейских шершней стояла дверь.

Я включил настольную лампу. Жалюзи были опущены.

Мадлон невозмутимо осмотрелась, повернулась ко мне и улыбнулась.

– Очень уютно, – заметила она. – Теперь вы можете дать мне выпить?

– Больше вам нечего сказать? Она пожала плечами:

– Если вы на этом настаиваете, то пожалуйста. Я очень рада, что мы здесь. Вы дельный человек, мистер Скарборо. Дорогой, но дельный.

– Большое спасибо. А вам, похоже, неведом страх?

Ее большие глаза были лишены выражения.

– Во всяком случае, я предпочитаю не выказывать его, – и добавила: – Пожалуйста, налейте бурбона с простой водой.

«Если ей захочется ледяной воды, то достаточно будет вскрыть себе вены», – подумал я. Я указал на дверь налево.

– Там ванная, – сообщил я, – а за ней спальня. Направо столовая и кухня.

Мадлон подняла брови:

– Спальня? А где намерены спать вы? Да, это на нее похоже. Я, конечно, и сам намеревался предоставить ей спальню, но она считала это само собой разумеющимся.

– Я лягу перед вашей дверью и буду тявкать, если услышу, что лезет вор.

– Очень мило, – заметила она. – Я просто хотела внести ясность.

– Не буду надоедать вам. У меня к вам сугубо деловой интерес… Кроме того, вы, вероятно, все равно бесчувственны, не так ли? – добавил я и ушел в кухню.

Там я достал из шкафа бутылку и смешал в двух больших бокалах выпивку, себе – очень слабую. Затем заглянул в холодильник и обнаружил только старый кусок сыра. Но я мог перекусить и в аэропорту. А она? А, ну ее к черту!

Я принес бокалы в комнату. Мадлон сидела на софе, положив ногу на ногу. Очень красивые ноги.

Я взглянул на часы: надо поскорее убрать машину и успеть вернуться, пока в доме не стали просыпаться другие жильцы.

Давно я ломал голову над одним вопросом и теперь задал его:

– Что, по-вашему, хотела найти Диана Джеймс в вашем доме?

– Она охотилась за деньгами, – ответила Мадлон, – так же, как и вы. Видимо, прочла или услышала по радио, что я скрылась, и надеялась, что я не успела захватить деньги с собой. Ей пришлось все поставить на карту…

– Вероятно, – согласился я. – Но зачем же вы ее застрелили? Или вам для этого не нужно было повода?

– Я застрелила ее, потому что она забралась в мой дом. Она знала, что я это сделаю, но надеялась, что меня там не будет.

Я вспомнил, как широко раскрылись от ужаса глаза Дианы. Мадлон назвала ее Синтией. И Диана поняла, что наступила последняя минута ее жизни.

– А зачем вы подожгли дом? – поинтересовался я.

– Это мой дом, – холодно ответила Мадлон. – Он принадлежал моему деду и моему отцу, а сестер и детей у меня нет. Я считаю, что никто не может запретить мне поджечь собственный дом.

– Кроме страховой компании.