Двуликий Янус

– Дед, а кто такой Двуликий Янус? – спрашивает внук, откладывая телефон, который, видимо, схватил по инерции. – Я бы загуглил, но интернета нет.

 

– Янус – бог из римской мифологии. Двуликий бог дверей, входов, выходов, различных проходов, а также начала и конца. Его изображали с двумя лицами, обращенными в противоположные стороны, к прошедшему и будущему.

 

– Я видела такого уродца в кино. У него второе лицо было на затылке, – передергивает плечиками внучка. – Неужели ты видел такое в реале?

 

– Потерпи немного, майн либхен, и ты поймешь, что бог не может быть уродцем.

 

Свет над манежем погас, и по небольшому залу запорхали птицы, как в волшебном фонаре. И на их фоне под самым куполом я увидел его. Он висел, широко раскинув руки, и за его спиной тихо шуршали два больших крыла. Его тело было разделено костюмом напополам, как на афише. Одна половина была одета в легкое голубое платье, а вторая – в черный смокинг.

 

Янус закрутился вокруг себя и стал быстро падать вниз. Слабый свет прожектора метнулся вслед за ним. Зал ахнул, но я не испугался за него. Я знал, что он не разобьется, ведь у него были крылья. И я оказался прав.

 

Как только он почти долетел до манежа, свет погас, а когда он вспыхнул снова, мы увидели висящего в нескольких метрах от манежа юного бога.

 

– Он на веревках висит, – снова выкрикнул с места надоевший всем выскочка.

 

На манеж вышел хозяин цирка и провел своей тростью над головой Януса и под его ногами, показывая всем, что веревок нигде нет.

 

– Это называется левитацией, – уверенно кивает головой внук. – Я читал где-то про такой фокус. Правда, так нигде и не нашел его секрета.

 

– Левитировать умеют буддийские монахи, – откликнулась моя милая всезнайка. – Только я тоже не нашла, как они это делают.

 

– Я тогда ничего не знал ни про буддийских монахов, ни про левитацию. Я просто с восторгом смотрел на парящего над манежем бога.

 

– Так в чем было его уродство? – не сдается внук.

 

– Уродство? Он был прекрасен. Он висел, прикрыв свои глаза и чуть опустив голову, а за его спиной тихо шелестели два белоснежных крыла. Потом он поднял голову и посмотрел на меня. Да, я был совершенно уверен, что из всего зала он выбрал именно меня, потому что я почувствовал, как меня окутывает нежный голубоватый свет. Его брови сначала чуть нахмурились, а потом он улыбнулся. Я все понял… Бог времени узнал мое будущее, и мне нечего там бояться.

 

Янус медленно опустился на манеж и поклонился публике, прижав к груди руку. Зрители очнулись, словно ото сна, и разразились аплодисментами. Работники манежа вынесли небольшой стол с нехитрым реквизитом. Янус подошел к нему и продолжил номер.

 

Знаете, что в нем было удивительно? Если он поворачивался к залу левым боком, то, я клянусь, это была девочка. Тоненькая белокурая девочка в нежно-голубом платье. Но если он поворачивался правой стороной, то я был просто уверен, что перед нами мальчик. Стройный светловолосый парень в черном смокинге.

 

– Андрогин, – уверенно кивает внучка. – Я видела их на картинках.

 

– Фу, – морщит нос внук. – Скорее, это такой грим. Я видел это в клипе одного француза.

 

– Грима не было ни грамма, – улыбаюсь я. – Уверяю вас. Я был заворожен полетом юного бога и этой грустной улыбкой. А тем временем Янус засучил рукав смокинга и высоко поднял руку, показывая, что в ней ничего нет. Он сжал кулак и другой рукой стал доставать из него, один за одним, белые платки. Вынув таким образом шесть платков, Янус подбросил их в воздух. Платки зависли над его головой и вдруг… полетели выше, превращаясь в белых голубей.

 

Голуби летали кругами над Янусом, делая в воздухе кувырки. Бог распахнул руки, и птицы послушно расселись на них. Они исполняли все его команды. Взмах руки – и голуби взлетали и, сбиваясь в пары, летели вверх. Они пили из его рта воду, пролетали гуськом в обруч, который он держал в руках. Потом Янус поднял руки вверх, и пернатые взмыли к самому куполу и оттуда камнями полетели вниз. И мы с удивлением увидели, как вместо голубей в руки Януса падают шесть белых платков.

 

Зал взвыл от восторга. Это было настоящее чудо, но Янус поднял вверх руку, давая нам понять, что это еще не все. Он вынул из петлицы смокинга чайную розу, сжал ее в кулаке и достал из него желтый платок в красный горошек. Взяв его двумя пальцами, он встрянул платочек, и мы увидели на его руке небольшого желтого попугая с красными щечками. Попугай боком прошелся по вытянутой руке Януса и уселся к нему на плечо.

 

– Нет, так не пойдет, – сказал Янус, покачав головой. – Нужно поздороваться с нашей прекрасной публикой, – сказал он попугаю.

 

– Дед! Погоди! Голос! – кричит внук и подрыгивает на диване. – По голосу можно было понять, парень это или девушка.

 

– Ошибаешься, – смеюсь я. – У Януса был удивительно чистый и высокий голос, но, пожалуй, женским я бы его назвать не мог, как и мужским.

 

Попугай, сидя у него на плече, поклонился, подняв вверх желтый хохолок, и хрипло крикнул:

 

– Здр-р-расти!

 

– А теперь скажи нашей уважаемой публике, как тебя зовут, – улыбнулся Янус.

 

– Кар-р-рлуша! – снова крикнул попугай.