Двуликий бог (СИ)

— Госпожа, что произошло с Вами? Я умоляю, одумайтесь! — взволнованно продолжала Аста, всё же решившись подняться со своего места и присесть рядом на край постели, опуская прохладную ладошку на мой горячий лоб, чтобы проверить, не брежу ли я. — Всю ночь никого, кроме лекаря, не впускали в покои, нам удалось пробиться к Вам только утром, но было уже поздно… Мы не могли быть рядом с Вами, но теперь обязаны Вас защитить. Бог огня неуправляем, это проклятый демон Муспельхейма, а не ас! Позвольте мне послать вести Вашему отцу, и уже к вечеру нас здесь не будет!

— Но было поздно… — слабым эхом подтвердила я и снова горько улыбнулась. Всё повторилось опять: резкая боль на губах, головокружение, тошнота. — Что могло произойти, Аста? Локи показал своё истинное лицо. Однако это не значит, что ты имеешь право так говорить о верховном боге! Он мой муж и господин, а значит, и ваш повелитель. И если ещё хоть раз я услышу от тебя неуважительное слово о Локи, то лично накажу тебя! — по мере того, как слова с трудом срывались с моих губ, бледное лицо Асты всё больше вытягивалось от обиды и удивления. Я могла понять её праведное негодование. Однако прислужница не знала всей правды, как, собственно, и я. Что-то спровоцировало вспышку гнева у моего переменчивого супруга, и, если не ради него, то ради себя самой я должна была выяснить что. Чем больше я вспоминала, тем яснее понимала, что не только я мучительно страдала прошлой ночью. И всё больше становилось явным, отчего дрогнула рука мужчины, которому мало найдётся равных в военном мастерстве. — В остальном Вы вольны делать, что сочтёте нужным. Если захотите, покиньте сами этот проклятый чертог, я вас отпускаю. Возможно, я умру здесь, и это станет назиданием каждой, кто вступит на мой путь. Но вам совершенно необязательно следовать за мною…

— Не говорите таких ужасных вещей, госпожа! — едва не плача, воскликнула Ида. Милая милосердная Ида! Она была ещё так юна, даже моложе меня, совсем девочка. Прелестная, златовласая, голубоглазая, тоненькая… Мне было так её жаль.

— Мы никогда — никогда! — не покинем Вас, госпожа, — вторила ей Аста. Она отличалась от Иды серьёзностью и уверенностью. Рыжеволосая, веснушчатая, синеглазая — Аста, возможно, была даже старше меня. И всё же она казалась мне такой трогательно строгой, смешной… Её мне тоже было очень жалко. Пропадут ведь обе, сгниют в этом безжалостном дворце. Но тогда обе горели решимостью, а я с нежностью глядела на них и думала о верности. Что заставляет нас пускаться по кривой тропе ради любимых, даже если мы знаем, что это принесёт нам только горе?

— Мне нездоровится, я совершенно не в силах спорить и ужасно хочу спать, — тихо отвечала я, потому что голос всё меньше подчинялся мне, пропадая куда-то в глубины груди, — поэтому я рассчитываю, что вы не нарушите моего приказа и не подведёте меня. Незачем огорчать отца. Отдохните и поешьте, вам нет толку целый день сидеть подле меня. Поберегите себя, потому что нам понадобятся силы, — радуясь уже тому, что успела произнести всё, что хотела, я отвернулась к окну. Некоторое время я следила за солнечными лучами, игравшими на деревянных дверях, ведущих на веранду, и мне становилось легче. Жизнь продолжалась, солнце всё так же ласково светило и грело, прохладный ветер, украдкой заглядывавший в покои, пах лепестками цветов и как будто росой, чуть выше моего взгляда неровно, словно опьянённая, парила разноцветная бабочка.

Да, жизнь продолжалась, и мне нужно было решить, что делать дальше, раз уж я ещё не рассталась с ней. Однако мысли слушались неохотно, и совсем скоро я незаметно провалилась в сон. Как выяснилось, я проспала почти целые сутки — весь день и всю ночь, лишь изредка просыпаясь, когда ко мне приходила лекарь. Но и в те моменты я пребывала в полудрёме, подчиняясь почти бессознательно. Женщина казалась предприимчивой и сосредоточенной, она почти ничего не говорила, но своё дело, похоже, знала хорошо. По крайней мере, в каком бы состоянии я ни пребывала, она умудрялась влить в меня лекарство или накормить, хотела я того или нет. День промелькнул незаметно, практически выпав из моей жизни, но зато, проснувшись следующим утром, я чувствовала себя уже намного лучше и душой, и телом.

Я хотела встать, выйти в сад, прогуляться, наконец, покинуть эти злосчастные покои, связывавшие меня только с болью и скорбью. Ида и Аста неизменно были рядом: помогали подняться на ноги, привести себя в порядок, одеться. Моё тело медленно заживало, а душа… Душа словно на время покинула меня, и теперь все чувства и эмоции были далёкими и притупленными. Я просто жила и радовалась самым простым мелочам: что могу сделать шаг, подставить лицо свежему воздуху, вздохнуть полной грудью. В чертогах было пусто и тихо. Спутницы уговаривали меня хоть что-нибудь съесть, но я никого не слушала, одержимая мыслью попасть наружу. Я медленно спускалась по ступеням, постепенно начиная привыкать к жилищу пламенного бога и даже мало-мальски ориентироваться в пространстве. Однако на выходе из палат я столкнулась со стражей.