Двуликий бог. Книга 2 (СИ)

— Ты огорчаешь меня, отец. Ты не должен произносить таких слов, но ты никогда меня не послушаешь и не поймёшь. Для тебя я навсегда буду дитя — непокорное и несмышлёное. Однако пути назад нет. Я никогда не отвернусь от своего повелителя. И его враг — мой враг тоже. Поэтому я прошу тебя со всей своей искренностью и любовью: не становись врагом бога огня. Прислушайся к его словам и больше не приходи в этот чертог ни один, ни с верной стражей: в следующий раз Локи не пощадит нас, твои воины будут перебиты, и прольётся много ненужной крови, — Бальдр глубоко вздохнул, выслушав мои речи. Некоторое время он оставался неподвижен, а бледное лицо его подрагивало, губы кривились, и он не мог сдержать их презрительного и гневного выражения, как и тогда, когда Локи унёс меня из его сияющего чертога. Наивные мидгардцы верили, что в Брейдаблике не могло быть порока и зла, ведь чистый струящийся свет Бальдра отгонял их прочь. Какая поэтичная ложь. Тьма жила в каждом из нас. Как бы глубоко беспечные радостные асы ни прятали её, мы все приближались к концу нашего мира — прогнившего до основ и испорченного. В который раз я убеждалась в этом.

Отец ничего не ответил мне. Наконец совладав с собой, он медленно повернулся и, не говоря ни слова, даже не попрощавшись, направился прочь, побелев, словно снега горной гряды — я замечала это даже сквозь его сияние. Я устало закрыла глаза. Беседа с прародителем не принесла мне ни радости, ни облегчения, но я знала, что сделала всё, что могла, чтобы смягчить его, чтобы отвести от острого меча Локи, уберечь, сохранить. На остальное была его воля. Несколько минут я простояла, прислонившись спиной к опоре, поддерживающей лёгкие своды, потирая кончиками пальцев лоб и отдыхая от всего пережитого за этот напряжённый день. Когда беседа была окончена, двое стражников предусмотрительно приблизились ко мне, предложили помощь. Варди неизменно был одним из них. Сдавалось мне, что Хакан окончательно приставил исполнительного и ловкого юношу ко мне в качестве личного слуги и защитника. Что ж, это было кстати.

— Солнце близится к закату, госпожа. Вернёмся в чертоги? — немного помедлив, деликатно спросил он. Коротко кивнув, я направилась в сторону золотых палат, на пороге которых меня уже встречали Ида и Аста. Я была огорчена и утомлена и ни с кем особенно не желала говорить. В сопровождении длинного и ненужного хвоста я вернулась в свои покои, и только на их пороге, наконец, сумела расстаться со стражей. Некоторое время я провела в тишине и умиротворении наедине с верными прислужницами. Ида бережно расплетала и расчёсывала мои длинные волосы, пока чуткая и понимающая Аста расслабляющими движениями разминала кожу головы, даря облегчение. Теперь мне предстоял долгий и извилистый путь, и в этот раз я должна была быть очень осторожной. Я помнила обещание, которое дала Локи когда-то давно, и не могла больше так подвести его. Поэтому к постоянному сопровождению надо было привыкнуть. Хотя я страстно желала остаться одна, рядом всё время была Ида — Асту в конце концов призвала на помощь очень занятая и уставшая Рагна. Я была этому только рада.

Стоя у распахнутых деревянных дверей, ведущих на веранду, я рассеянно наблюдала за кроваво-красным закатом и обдумывала слова отца. Казалось, это было безнадёжно. Что бы я ни говорила, как бы ни старалась тронуть сердце Бальдра, убедить его взглянуть на происходящее другими глазами, всё было тщетно. Я уже давно не могла всерьёз сердиться на него, я это переросла, но глубокая пропасть, раскинувшаяся между моим отцом и мужем, каждый раз оставляла горький осадок на душе. Бог света верил только в то, к чему привык. Я не могла переубедить его. В его мире Локи был злодей, обманщик, мастер манипуляций и интриг. Я же была глупой и безрассудной асиньей, поддавшейся чужому влиянию, к большому разочарованию моего отца — не его.

Было ли его стремление забрать меня из золотого чертога такой своеобразной заботой или желанием вернуть всё на свои места, вновь обрести власть над дочерью ради своего успокоения? Я не знала. Я не способна была разобраться во всём самостоятельно, но все мои близкие были слишком предвзяты, чтобы помочь мне справедливо рассудить сложившееся затруднение. Оставалось привычно метаться между двух огней и уповать на милость провидения. Едва я пришла к этой невесёлой мысли, как двери в покои распахнулись, и на пороге показался Локи — как всегда решительный и крайне самодовольный. Я торопливо вытерла рукавом платья горящие щёки и обернулась.

— На слёзы уговора не было, — лукаво заметил он, нетерпеливым и пренебрежительным жестом отзывая Иду прочь. Минуту поколебавшись, девушка поклонилась и покинула покои. Опустив выдающие меня заплаканные глаза и слабо улыбнувшись, я плавно присела в знак приветствия. Одного короткого взгляда хватило мне, чтобы отметить, что бог огня в тот вечер был дивно хорош собой. Он предстал передо мной в насыщенно-изумрудных одеждах, расшитых золотой нитью, — я сразу узнала тонкую и кропотливую работу Дьярви, подвластную только его умелым рукам.