Двуликий бог. Книга 2 (СИ)

— Золотые искры в глазах, — поражённо прошептал Локи и нахмурился. — Гулльвейг… — добавил ещё тише. Только я одна могла расслышать это страшное имя. Самообладание медленно возвращалось ко мне, я вспомнила, кто я такая, кто предстал передо мной. Я лежала в высокой изумрудной траве, двуликий бог сидел подле меня и бережно держал за плечи. Рядом, сжавшись и покорно склонившись, замер Эйнар. За нашими спинами нарастали гул и суета, должно быть, поднятый шум привлёк много любопытных глаз. Голова кружилась, сердце билось слишком часто, чтобы я могла подняться на ноги самостоятельно. Я перевела испуганный взгляд на супруга. Щёки горели от довольно сильных пощёчин, но больше — от стыда. — Уходят. Ты понимаешь, где находишься, Сигюн?

— Да, повелитель, — едва слышно ответила я и закашлялась. В горле пересохло, голос не подчинялся мне в полной мере. Локи велел подоспевшим служанкам принести воды. — Что произошло? Как я оказалась здесь?.. — голова раскалывалась, и я устало сжала лоб похолодевшей ладонью. Морок медленно рассеивался, я забывала увиденное и вспоминала начало своего дня. Мне приснился кошмар, и я спустилась вниз с Эйнаром. Затем вышла в сад, хотя вовсе не собиралась. А потом всё, как в тумане. Повинуясь смутному тревожному чувству, я попыталась выглянуть из-за плеча бога огня, чтобы увидеть… Что я только что видела? Однако Локи, быстро угадав мой порыв, отклонился вместе со мной, ограждая меня от опасности. Его руки ласково коснулись моего лица.

— Незачем тебе это вспоминать, — уверенно произнёс он и дал мне напиться, помог сесть. Я не стала спорить. Возможно, я и правда не хотела помнить нечто страшное, непонятное, злое, нашедшее на меня этим утром. Я постепенно приходила в себя и вскоре сумела подняться на ноги, опершись на надёжное плечо супруга. Локи отпустил слуг, и все они нехотя разошлись, не желая попасть под гнев повелителя. — А ты останься, — коротко холодно бросил он Эйнару, также незаметно попятившемуся назад. Что-то такое прозвучало в ледяном голосе двуликого бога, что я испугалась и схватила его ладонь, словно тотчас он мог сорваться со своего места и растерзать несчастного.

Повелитель искоса взглянул на меня, но высвобождаться не стал, только сжал пальцы свободной руки, и золотой цветок, больше походивший на бесконечно тонкую работу искусного кузнеца, нежели на живое растение, вспыхнул огнём. Очнувшись от чар чужой воли, я могла смотреть на него без содрогания и слабости. Цветок не горел, а таял, плавился и капал, точно свечной воск. Неужели и правда он был рождён не землёй, а чистым золотом? Локи терпеливо собирал свою силу воедино, пока и крупицы проклятого цветка не осталось на земле, а только круг выжженной травы. Казалось, это требовало от него особого усилия и сосредоточения. Мне это показалось странным, ведь всегда пламенный ас управлялся со своей стихией играючи.

— Значит, ты один был при госпоже, — вкрадчиво начал Локи, повернувшись к Эйнару. Стражник слегка кивнул и склонился. Лицо его побелело, точно он уже видел свою смерть. В голосе повелителя, впрочем, звучала такая сталь, что несложно было предугадать исход несчастного юноши. Бог огня сделал шаг к собеседнику, я вынуждена была отпустить его и остаться за плечом. Обманчиво спокойный тон его заставлял меня мелко дрожать — за многие дни, проведённые подле вспыльчивого аса, я научилась различать малейшую перемену в его голосе, самый неуловимый блеск глаз, незаметное движение лица. Это было так важно, потому что невнимательность и неосмотрительность в золотом чертоге могли стоить жизни. Даже госпоже, не то что рабу. — Ни служанок, ни ближайшей свиты, нет даже второго стражника. Как же так получилось?

— Локи, это моя вина… — делая шаг к ощетинившемуся супругу, осторожно начала я, протянув руку и нерешительно касаясь кончиками пальцев его плеча. Эйнар пострадает — я понимала это по едва слышной злой дрожи его голоса. И преданный стражник тоже осознавал это, судя по его печальному выражению лица, однако намерен был покорно принять свою судьбу. Однако в том, что Гулльвейг настигла меня, не было его вины.

— Молчать! — слегка повысив голос, пламенный ас резко выбросил руку в сторону, будто преграждая мне путь. Вздрогнув, я осеклась, замерла на месте. От меня не укрылось, что и юноша вздрогнул, втянул голову в плечи, будто тотчас мог её лишиться. Даже птицы, казалось, смолкли, листва перестала шелестеть. — Отвечай, я жду.

— Ранним утром, когда чертог ещё был погружен в глубокий сон, я случайно встретил госпожу на лестнице, повелитель. Я взял на себя смелость проводить госпожу, куда она пожелает. Служанок не было при ней, а стражники у дверей были из числа новоприбывших, я им не доверяю… — не поднимая головы, вполголоса рассказывал Эйнар. Я медленно переводила взгляд с него на мужа и обратно. Нужно признать, что юноша держался выше всяких похвал: он ничем, кроме небольшой бледности лица, не выдавал своего трепета, голос его почти не дрожал, он был спокоен, собран, почтителен.