Дворцовые перевороты

Донья Бланка, там, в Сидонье,
Изнывая в заточенье,
Со слезами говорила
Преданной своей дуэнье:
«Я родная дочь Бурбона,
Я принцесса по рожденью,
Герб мой – символ королевский —
Лилии изображенье.
Здесь о Франции с тоскою
Вспоминаю что ни день я,
Родины я не забуду,
Даже став бесплотной тенью.
Если мне даны в наследство
Горести и злоключенья,
Значит, я – дитя печали
И несчастья порожденье.
Вышла я за дона Педро, —
Так судило Провиденье.
Злобен он, как тигр гирканский,
Хоть красой ласкает зренье.
Мне венец он дал – не сердце,
Сотворил немало злого,
Разве можем ждать добра мы,
Раз король не держит слова,
Богом данную супругу
Он отверг без сожаленья,
Ибо он избрал другую,
Отдал сердце во владенье
Злой Марии де Падилья.
Мне он клялся, а на деле
Бросил ради фаворитки,
Что своей достигла цели.
Только раз он был со мною —
Гранды этого хотели.
Сотни дней, как мы расстались,
Вместе не прожив недели.
В черный день, во вторник утром
На меня венец надели,
День спустя мои покои
Стали мрачны, опустели.
Мужу в дар дала я пояс,
Яхонты на нем блестели,
Думала, что нас он свяжет,
Но была пустой затея.
Дал король мой дар Марии,
Все отдаст ей, не жалея.
Отнесла она мой пояс
К чернокнижнику-еврею;
Стал теперь мой дар бесценный
Мерзкому подобен змею.
С той поры не знаю счастья
И надеяться не смею».

Легенда также утверждает, что дон Фадрике часто навещал прекрасную королеву (а судя по ее портретам, она действительно была очень красива). Считалось, что и сам

Фадрике был самым красивым из братьев-бастардов.

Как живого, я доныне
Вижу юного героя —
Взор мечтательно-глубокий,
Весь его цветущий облик.
Вот таких, как дон Фадрике,
От рожденья любят феи.
Тайной сказочной дышали
Все черты его лица.
Очи, словно самоцветы,
Синим светом ослепляли,
Но и твердость самоцвета
Проступала в зорком взгляде.
Пряди локонов густые
Темным блеском отливали,
Сине-черною волною
Пышно падая на плечи.

Королева, пребывавшая в тоске, постоянном страхе и одиночестве, тоже полюбила пылкого юношу, тем более что так она чувствовала себя хоть немного отомщенной.

Вот как об этом рассказывает средневековый романсеро: