Двойное искушение

Итак, Селеста должна будет остаться и, сама того не подозревая, исполнить свой долг перед родиной, а Трокмортону придется обуздать свои чувства и вернуться в обычное, прежнее состояние.

Помочь ему в этом должны детские воспоминания, знакомые предметы и запахи. Этот деревянный, отполированный мастикой пол, блестящий в лучах заходящего солнца. Эти красные с синим занавески с крупным узором. Полка со стоящими на ней книгами – потрепанными и совсем новенькими.

Его дочь.

При виде Пенелопы лицо Трокмортона просветлело, и все проблемы временно отодвинулись на второй план.

Скрипнуло кресло-качалка, в котором сидела миссис Браун с вязанием в руках. Полная пожилая женщина улыбнулась, увидев Трокмортона, и приветливо кивнула ему. Пенелопа сидела спиной к Трокмортону, склонившись над книгой, и еще не заметила появления отца. Трокмортон присмотрелся к потрепанному томику в руках Пенелопы.

«Робинзон Крузо».

На прошлой неделе, перед самым приездом гостей, он читал вслух эту книгу для девочек. Для обеих девочек.

Трокмортон окинул детскую взглядом и тревожно спросил миссис Браун:

– А где Кики?

– Не знаю. Спряталась куда-то, она очень хорошо умеет прятаться. – И миссис Браун, подмигнув, кивнула на большой шкаф для игрушек с резными дверцами-жалюзи.

На полках шкафа бок о бок с куклами Пенелопы стояли старые, облупленные оловянные солдатики и плюшевые звери – слабость Кики. Отличное место, чтобы прятаться. В детстве он сам не раз прятался в этом шкафу. Трокмортон успокоился. Девочки в безопасности, да и сам он начеку. Теперь нельзя лишь допустить, чтобы черное предательство Стэнхоупа каким-то образом отразилось на Пенелопе и Кики. От этого негодяя можно ожидать чего угодно. Предав организацию, он не остановится и перед тем, чтобы выкрасть невинных детей.

Трокмортон всегда любил Пенелопу, но в последние дни вдруг обнаружил, что и Кики тянется к нему, стремясь завоевать его внимание.

Порой она раздражала Трокмортона, но все же она была его племянницей.

Он намеренно повысил голос и спросил:

– А вы пробовали поискать ее, миссис Браун?

– Да, но разве мне это удастся? Ведь Кики такая хитрая.

Из шкафа донеслось приглушенное хихиканье.

– Тогда придется подождать, когда она сама вернется, – сказал Трокмортон. Он перевел взгляд на давно увидевшую его, с нетерпением ожидающую дочь и спросил, подходя к ней: – Как ты поживаешь, моя сладкая?

Пенелопа не выдержала, отшвырнула книгу и бросилась к Трокмортону с раскрытыми ладошками.

– Папа! – Он поднял ее на руки, отметив про себя то, какой она стала тяжелой. – Я скучала по тебе. – Она поцеловала отца в щеку и откинулась назад – С тех пор как приехали гости, я тебя почти не видела.

Трокмортон улыбнулся, уловив в голосе Пенелопы знакомые – свои собственные – интонации.

– Сейчас гостям не до меня, танцевать и играть в карты они и сами смогут. Кроме того, с ними дядя Эллери, твой любимый, веселый дядя Эллери, наш жених.

– Ты все равно лучше, – твердо заявила Пенелопа.

– Нет, что ты, – удивленно возразил Трокмортон.

– Лучше, лучше, – подтвердила Пенелопа, обхватывая ладошками лицо Трокмортона. – Ведь ты же мой папа.

Ему всегда хотелось иметь много детей, но бог послал ему только Пенелопу. Нет, была еще, конечно, Кики, но…

– Хочешь, чтобы я почитал тебе? – спросил он.

– «Робинзона Крузо»!

– Но ты его сама читаешь. – Он, не спуская с рук Пенелопу, присел на стул.

– Я еще не все слова могу разобрать, – серьезно ответила Пенелопа, глядя на отца снизу вверх. – Мне нужно начать учиться читать у мисс Милфорд.

Вот уж о ком он хотел сейчас говорить и думать меньше всего, так это о мисс Милфорд.

– Ты так хорошо читаешь. Начнем с того места, где остановились в прошлый раз.

Трокмортон подумал о Кики, сидящей в шкафу. О Кики, которая прикидывалась, будто ни слова не понимает по-английски, но тем не менее всегда оказывавшейся рядом, когда он читал.

Трокмортон раскрыл старый томик в потрепанном зеленом переплете и начал не торопясь, громко читать о приключениях моряка, чудом спасшегося во время кораблекрушения.

Сидя в своем шкафу, Кики прижалась к дверцам и негромко вздохнула.

Ее отец никогда не читал ей. Он даже не смотрел в ее сторону. Не говорил ей о том, какая она хорошая девочка. Вообще никогда не говорил с ней. Мог только посмеяться, глядя на ее проделки, да рассеянно погладить по голове, когда проходил мимо.

Кики проглотила комок, подкативший к горлу. Тот человек, который работал в кабинете дяди Гаррика, сказал недавно, что здесь, в Англии, она никому не нужна. Он был прав. А еще он сказал, что Кики должна вернуться туда, где ее настоящий дом.

Во Францию, где все говорят на ее родном языке. Туда, где всегда светит солнце. Туда, где всегда тепло.

Туда, где живет татап.

Правда, ее теперь там тоже нет. Перед тем как уехать из Англии, татап говорила, что не может остаться в Париже, потому что ей негде там жить, разве только ночевать на улице.