Двое в темноте (СИ)

Может и не всё так плохо? Может можно жить и так? Без него?..

Я закипятила себе чайник, полагая, что организму нужен кофе, чтобы хоть немного встряхнуться от всего этого… Я облокотилась на оконную раму и, поглядывая на пробегающих внизу по дороге людей, на суету мельтешащих машин, пила кофе и не думала ни о чём. Мне было хорошо.  Мне впервые за последний год было реально хорошо и спокойно. Я вздрогнула, едва не выронив кружку, когда в дверь раздался звонок. Кто там? Я вроде никого не жду. Мельком глянула на себя в зеркало и на часы. 11 утра почти, неужели кто-то из тех, кто звонил мне вчера и не дозвонился?

Ох... надо отправить восвояси по причине болезни. Кофе осталось остывать на подоконнике. Я, запахнув халат и уже нахмурившись, приоткрыла дверь, забыв как обычно посмотреть в глазок.

Там стоял Мэтт, и выглядел он вряд ли лучше меня. Я оторопела. Куртка порвана, джинсы в грязи, и… это что кровь? Да, кажется, это кровь. На лице грязь и кровь. Глаз подбит, губа разбита, а в руках у него был странный мешочек с чем-то коричневым, а сам он устало, но вполне радостно улыбался мне.

- Доброе утро.

- Ты не вовремя…

Я отвела глаза. Мой голос был хриплым, и мне пришлось откашляться, прежде чем продолжать разговор. Мне не хотелось делить этот момент с ним, и уж тем более сейчас выслушивать его лекции на тему того, как он был прав, а я нет.

- Я знаю. – Мэтт снова улыбнулся мне, - Я принёс тебе кофе. Свежесмолотый. Очень вкусный.

Я покосилась на мешочек, мне захотелось рассмеяться. Кофе? Серьёзно?

- Как ты узнал мой адрес?

- Ты вчера говорила его таксисту… - Мэтт пожал плечами и поморщился. Видно болело.

- Что с тобой? – Внутри я разрывалась между желанием пустить его и прогнать. – Ты плохо выглядишь…

Он отвёл глаза и промолчал. Не хочет говорить, ну и ладно. Я вздохнула.

- Заходи, я все равно не умею готовить такой кофе. -  Я отошла, пропуская его внутрь, - Но… тут немного не убрано.

Он начал разуваться, ухмыляясь и отложив мешочек с кофе на пол. Это было все так нелепо, словно в какой-то фантасмагоричной постановке. Я в пижаме, лохматая и заплаканная, и избитый полузнакомый парень с мешочком кофе. Я прошла на кухню, пробираясь через осколки, убираться не хотелось. А Мэтт пусть думает все, что хочет. Мне все равно.

- Знаешь, - раздалось из коридора, - ты ещё бардак не видела… - Его голос стих за моей спиной.

Я повернулась, чтобы лицезреть целую гамму эмоций на его лице, Мэтт обвёл кухню взглядом, особенно задержавшись на мясном ноже в столе, затем встретился со мной взглядом. Там больше не было улыбки. Словно мы стояли оба с ним в этой долине боли, осознавая, насколько все серьёзно, и что шутки хоть и прикрывают это, но не лечат.

- Тебе нужна турка. – Разорвала это молчание я. Мэтт медленно кивнул. Я полезла в шкафы. Турка нашлась на самой верхней полке в шкафу. Мне её было точно не достать, разве что с табуреткой. – Слушай, она высоко…

- Где? – Мэтт также, как и я, осторожно преступая через осколки, подошёл ближе. Мне показалось или от его носков оставались грязные мокрые следы на полу?.. Я покачала головой. В этой квартире впервые парень, всё происходит утром, он избит и вообще… Все это слишком нелепо.

- Вон, на последней полке.

- Ага…

Он легко дотянулся до неё, а я и не замечала, насколько он высок. Надо сказать, я была под впечатлением от такого…

- Ладно, готовь, я пойду немного приберусь в комнате.

Я оставила его одного и прошла в комнату, быстро подбирая разбросанные носки, футболки и нижнее белье - все, что может меня компрометировать перед Мэттом. Потом схватилась за расчёску. Всё же причесаться стоит, в квартире мужчина - сказал голос мамы в моей голове. Ахаха. Этому мужчине я также интересна, как вон фикусу на окне. Расчёска улетела на кровать. Я подошла к комоду, чтобы поставить на него упавшую лампу, хоть и разбитую, когда вдруг:

- Ай! – Я упала на кровать, в ступне пульсировала боль. Все-таки наступила на стекло…

- Что такое?

Мэтт появился на входе через секунду, его лицо было взволнованным и… симпатичным?.. я даже замерла…

- Осколок… кажется.

- Дай посмотрю.

У меня отобрали ногу, уже лежащую у меня на колене, затем он, осторожно, превозмогая мои подёргивания, снял носок и вытащил кусочек стекла.

- Перекись есть?

- Да, в холодильнике, - и предупреждая его вопрос, - вата в аптечке, вон в том комоде в первом ящике…

Пока Мэтт бегал по комнате и пытался смести салфетками оставшиеся осколки, я следила за ним, за его мимикой и движениями. Он был грациозен и, хотя он него разило алкоголем, вполне трезв.

- Черт, кофе.

Он унёсся из комнаты, громко топая ногами, и там, на кухне, загремел посудой. Он чертыхался и хлопал дверцами шкафа, а я же сидела в комнате, прислушиваясь к этим звукам и недоумевала, почему они вызывают лишь щемящую тоску внутри, а ничуть не раздражение.

- Сахар? – Его голос был приглушенным, но вполне ясным.

- Две чайных ложки, - прокричала я в ответ.

- Молоко?

- Да.