Читаем Движение. Место второе полностью

Я сказал:

– Не звони мне больше, – и положил трубку.

Сидел, положив руки на колени, и заметил, что улыбаюсь.

Считала ли София теперь меня монстром?

* * *

Если мы не можем собраться вокруг света, то собираемся вокруг тьмы.

Если мы не можем собраться вокруг света, то собираемся вокруг тьмы.

Если мы не можем собраться вокруг света, то собираемся вокруг тьмы.

Если мы не можем собраться вокруг света, то собираемся вокруг тьмы.

Если мы не можем собраться вокруг света, то вокруг тьмы собираемся.

Если мы не можем собраться вокруг света, то вокруг тьмы собираемся.

Если свет не может нас собрать, то мы позволяем тьме собрать нас.

Мы разрываем свет и вокруг тьмы собираемся.

Лоскуты света и лоскуты тьмы мы собираем.

Вокруг каждого дома свет, вокруг каждой двери тьма.

И т д. и т. д.

* * *

Когда я на следующий день посмотрел на то, что написал в блокноте, то несколько испугался. После того как написал несколько раз первое предложение, я исписал четыре страницы версиями того же предложения, переставляя слова.

Да, я смотрел «Сияние» и знал, на что это указывает. All work and no play makes Jack a dull boy.[27] Но я не находился в бессознательном трансовом состоянии, когда исписал эти страницы, нет, я был собран и целеустремлен, как будто у меня была задача, которую надо было решить, загадка, которую я должен был разгадать.

Что испугало меня в тот раз, так это количество времени, которое я потратил на нечто, что на следующий день казалось бессмысленным. Можно было только предположить, что минувшим вечером у меня что-то помутилось в голове.

Слишком много я сидел дома и бесконечно обдумывал одно и то же. Я решил провести день вне дома. Подальше от двора, подальше от дома. Оживился, когда как следует оделся для прогулки. Надел варежки, шапку, шарф и свое шикарное пальто.

Я гулял много часов, и здесь было бы уместно описание столицы в зимнем облачении, но я никогда не стану бытописателем Стокгольма. Мне не настолько интересны здания, освещение и атмосфера. Редко обращаю на них внимание.

На льду перед Городской ратушей сидел человек и удил рыбу, а с моста Санкт-Эриксбрун я увидел человека на коньках, который скользил в сторону дворца Карлберг. Дети перед дворцом лепили снеговика и, как бы это ни показалось забавным, напялили на него корону.

В районе Слюссен я постоял и поглазел на женщину с собакой. И женщина, и собака не двигаясь смотрели на подъемник Катаринахиссен. На улице Гётгатан я заметил полицейского – он изысканно, даже почти кокетливо, ел кебаб.

Люди и их мелькающая как в калейдоскопе непостижимость на фоне безмолвного города. Я шел, держа руки в просторный карманах пальто, смотрел на людей и не старался понять, что у них на уме и почему.

Я монстр. Мне не нужно понимать.

Я шел, я был монстром и одновременно таким же, как все, и именно в этот момент это было самое подходящее чувство. Мой зуд лежал и выжидал, но я ему не поддавался. Поужинал в ресторане «Пицца Хат» на улице Кларабергсвэген. Совершенно обычный день как прелюдия к совершенно необычному вечеру. Я завершил его кражей налобного фонарика в спортивном отделе универмага «Оленс».

* * *

Когда Томас постучал в мою дверь без нескольких минут девять, я уже был одет. Бежевое новое пальто не подходило для темных делишек, но старое я выбросил, поэтому натянул на себя два свитера: верхний был зеленым как мох, и у меня была шапка того же цвета.

Первым, что сказал Томас, когда зашел и увидел меня, естественно, было:

– Привет, жаба парагвайская.

– Заткнись.

– Что ты сказал?

– Сказал, заткнись.

Томас посмотрел в пол, как будто взвешивая, следует ли ему меня послушаться или сказать что-нибудь покруче. Вместо этого он шагнул вперед и так сильно толкнул меня обеими руками в грудь, что я опрокинулся назад и упал на розовый куст. В спину через свитер впились засохшие шипы, и от боли у меня выступили слезы.

Куст опрокинулся, и пара веток прицепилась к спине там, где я лежал на полу.

– Мы такой тон не применяем, – сказал Томас. – Мы так не разговариваем. Понял?

– Это ведь ты…

– Нет, это не я. Это ты не понимаешь. И думаешь, что ты что-то из себя представляешь. Мы можем на этом сойтись?

Я засунул правую руку под спину, чтобы вытащить шипы из петель свитера, и отрезал:

– Нет.

– Что нет?

Я поцарапал ладонь и, возможно, порвал несколько петель, но освободился, поднялся и повторил:

Перейти на страницу:

Все книги серии Трилогия места

Икс. Место последнее
Икс. Место последнее

Когда по преступному миру Стокгольма прокатывается волна самоубийств и счеты с жизнью сводят даже самые безжалостные головорезы, журналист Томми Т. решает, что это дело – его последний шанс. Некогда знаменитый на всю Швецию, в последнее время он перебивается случайными заказами и его жизнь катится под откос. Вскоре он выясняет, что в городе появился некий Икс, новый криминальный босс. Никто не знает, как его зовут, никто даже не видел его лица, но, по слухам, именно он стоит за таинственной эпидемией суицидов. И чем глубже Томми проникает в тайну Икса, тем страшнее становится все вокруг, ведь расследование ведет на бесконечный луг под небом без солнца, к Брункебергскому туннелю и тому, что обитает в его стенах. Повседневная жизнь деформируется под влиянием сверхъестественного и необъяснимого. Силы, неподвластные человеку, постепенно проникают в наш мир, меняя Стокгольм изнутри и пожирая близких Томми людей, а история, которая когда-то началась с исчезновения четырех домов на колесах, подходит к финалу.

Йон Айвиде Линдквист

Триллер

Похожие книги