Двигатель революции

Иногда его накрывала глухая тоска и куда-нибудь уходя, где его никто не видел, он тихо выл, глотая слезы как ребенок и пытаясь не сойти с ума от всего приключившегося с ним. Сейчас с отросшей рыжеватой бородой и усами коротко стриженный, коренастый, да еще в своем черном камуфляже и снаряжении, он походил на небольшого медведя, мрачного и нелюдимого, если не смотреть ему в глаза.

Глаза его выдавали! Не было в них ни злости, ни ненависти, а только усталость от всего навалившегося на него вместе со всем этим миром. Уйдя спать вместе со всеми, он не доверяя пофигизму товарищей подготовился к завтрашнему дню. С утра он как и приказали, оставил все оружие, надел на себя бронежилет, защитные щитки на руки и ноги и надев на голову шерстяную шапку, одел на голову свою немецкую каску. Взяв подогнанную завхозом дубинку, после недолгих размышлений, положил подаренный "Слоном" метательный нож в карман.

И уже почти становясь в строй поддался своей паранойе, снял с пожарного щита топор и засунул его под бронежилет, став чуть более пузатым, чем был до этого. Но номер не прошел! "Утюг" лично всех обыскал и забрав топор у Олега долго на него орал схватив его за "грудки". Уже успокоившись опять обозвал его ссыкуном и отправил всех на хер, то есть на охрану митинга.

Утро было по осеннему прохладным, листва уже облетела и валялась под ногами толстым слоем рыже-желтой грязи. "Удав" единственный кто был с оружием, отдал команду всем грузится в маленький автобус и залез в него последним.

Громко смеющийся "Фестиваль" подсел к Олегу и громко стал рассказывать, что сам он лично едет, чтобы посмотреть на девушек и даже возможно с кем-нибудь "замутить". Олег посмотрел на него как на идиота и не выдержав спросил.

– Ты правда думаешь, что мы едем развлекаться?

– Ну да, а что? Красно-черные и "рыжье" конечно могут нам подгадить, но до драки дело сто пудов не дойдет. С желто-синими никто сориться не будет, а тут еще и мы, и он гордо выпятил грудь.

Поняв, что его все равно не поймут, Олег замолчал и погрузился в свои размышления, коротая дорогу до митинга. Вскоре они и приехали. Выйдя и построившись на улице возле автобуса, они еще раз послушали нудные нотации "Удава" и наконец пошли собственно на демонстрацию, встав вдоль одной из главных улиц ведущей на площадь.

Вытащив и взяв в руки дубинки они когда молча, когда перекрикиваясь друг с другом стали охранять улицу, поглядывая то на немногочисленных людей тонкой струйкой стекавшихся на улицу ведущую к площади, то на дома выходящие окнами на нее же, тщетно пытаясь разглядеть возможную угрозу.

Людей сначала было очень мало, затем постепенно с появлением агитационной машины-пикапа, в кузове которой сидел агитатор желто-синих и кричал в мегафон усиленный колонками стоящими сзади него в кузове всякие лозунги и речевки. Время от времени прерываясь для того, что включить бравурные марш и гимн Оранжевой республики.

Людей стало больше, прошли активисты которые направлялись на площадь и людской поток стал иссякать, весь сосредоточившись на площади. Оттуда слышалась музыка и шум митинга.

Люди проходящие мимо анархистов, шли не сколько митинговать за желто-синих, сколько пользуясь случаем и истосковавшись по мирной жизни и особенно тем, что митинг был охраняемым. Использовали его как возможность спокойно погулять с женами и детьми и расслабится, в людском потоке даже были видны беременные женщины. Подивившись такому легкомыслию, Олег только пожал плечами.

Общая атмосфера почти праздника немного расслабила его, он даже снял свою характерную каску, на которую все обращали внимание и все равно он сильно выделялся среди своих. Время было уже около часу дня и воздух ощутимо прогрелся.

Никто не нападал и не появлялся среди домов с агрессивными намерениями. Митинг должен был длится до 15.00, анархистов обещали забрать в 16.00. Оставалось еще 3 часа побездельничать и поглазеть на прохожих. Побродив по улице еще полчаса и начав собираться в кучки, они внезапно услышали какой-то шум со стороны площади, перерастающий в рев.

Веселая и разнообразная музыка до этого звучавшая на площади, тоже замолкла.

Переглянувшись с "Фестивалем "Удав" бросился на площадь с десятком анархистов. Олег остался с остальными двадцатью с "Фестивалем во главе. Рев все нарастал, вскоре с площади побежали обратно испуганные люди, никто из них ничего внятно объяснить не мог.

"Там кто-то напал, мы побежали и так далее". "Фестиваль" собрал оставшихся анархистов и повел их на площадь, ближе к ней стали попадаться избитые и окровавленные люди. Тут уже стала ясна картина. На демонстрацию напали объединившись красно-черные и реваншисты.

"Удав" со своим десятком завяз сдерживая реваншистов, а силы желто-синих которых с недавних пор стали называть "гайдуками", пытались отбиваться от красно-черных и эвакуировать с площади людей, и у них это плохо получалось.