Дверь в преисподнюю

Яблочко само собой покатилось по тарелочке, и на ней показалось сначала смутное, а потом все более проясняющееся изображение апартаментов князя Григория. Во главе стола с умным видом восседал барон Альберт и что-то говорил, а остальные — воевода Селифан, два почтенного вида упыря, господин Каширский и Анна Сергеевна Глухарева — внимательно его слушали.

— Узнать бы, о чем они говорят, — заинтересовалась Надя.

— Насколько мне известно, такое устройство способно передавать только изображение, но не звук, — с сожалением заметил Василий.

— Я догадался! — прервал молчание Кузька. — Недаром эти проклятые гробокопатели во время похорон что-то себе на листки черкали. Должно быть, потом они прикладывали написанное к тарелке и таким способом передавали свои донесения в Пущу.

Чумичка снисходительно слушал эту беседу, а сам поглядывал на причудливую морскую раковину, лежащую на отдельной полочке над столом. Перехватив взгляд Чумички, Александр пояснил:

— Ее привез с собой королевич Георг — будто бы, если приложить к уху, то можно услышать шум его родного Варяжского моря.

— A мы ее попробуем приспособить к тарелочке, — предложил Чумичка. — Вы дозволите, Ваше Величество?

— Да ради бога, — махнул рукой король.

Колдун осторожно снял с полки раковину и приложил ее боком к тарелке. Однако изображение оставалось «немым».

— Ну конечно же, — хмыкнул Чумичка, — это уж было бы слишком просто. — Сделав несколько быстрых движений над тарелкой и прошептав какое-то мудреное заклинание, он добавил уже громче: — Ну, говори!

И тут же из раструба раковины послышались голоса — не очень ясные, но разобрать, о чем идет речь, можно было без особого труда.

АЛЬБЕРТ: — …И последнее — что будем делать с теми девками, что мы набрали для отсылки к султану в гарем?

BOEBOДA: — Как это что? Туда и отослать, и дело с концом!

ПЕРВЫЙ УПЫРЬ: — К тому же они и сами туда так рвались.

АЛЬБЕРТ: — Это мы с вами знаем, что они рвались. A вы попробуйте это объяснить их мужьям, родителям, братьям… Они же все равно будут уверены, что мы их захватили и отправили насильно.

ВТОРОЙ УПЫРЬ: — Барон, что вы предлагаете?

АЛЬБЕРТ: — Предлагаю с отправкой, скажем так, не торопиться. Сейчас лучше народ не злить.

АННА СЕРГЕЕВНА: — Не согласна! Мы их ловили, гонялись, хватали, подвергались насилию — и все наши труды коту под хвост?!

ПЕРВЫЙ УПЫРЬ: — И потом, кого же мы тогда к султану отправим?

АЛЬБЕРТ: — Вот Анну Сергеевну и отправим — она одна целого гарема стоит. A в придачу господина Каширского, все равно от них тут никакой пользы.

КАШИРСКИЙ: — A меня-то зачем?..

АЛЬБЕРТ: — Султан давно просил прислать ему приличного евнуха. Ну ладно, шучу. A вот это уже кроме шуток — мне докладывали, что по окрестностям замка поползли слухи, будто не заезжие злодеи загубили князя Григория, а мы с вами.

ВТОРОЙ УПЫРЬ: — Что? Да как такое возможно?!

АЛЬБЕРТ: — Да, да, мы с вами, и будто бы из-за того, что князь мешал нам воровать народное добро…

— A и вправду, не очень-то удрученными они выглядят, — заметил Александр.

— Каков бы там ни был князь Григорий, но он по праву считался сильной и недюжинной личностью, — раздумчиво сказала Надя, — а эти… Они же теперь всеми средствами будут цепляться за власть и наверняка натворят кучу всяких бед — и даже не по злому умыслу, а просто по слабости, по глупости да по трусости. Во всяком случае, исторический опыт позволяет такое предполагать.

— Значит, наша задача — остановить их, пока не поздно, — подытожил Василий.

* * *

Поздним вечером от крыши королевского замка отделился ковер-самолет, на поверхности которого сидели три человека. Понемногу набирая ход, он взял направление на северо-восток — именно таким путем, огибая с севера княжество Белая Пуща, оставшееся без князя, можно было к утру добраться до Царь-Города. Но те, кто был на ковре, знали — скоро, совсем скоро им еще предстоит сюда вернуться.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ТАЙНЫ СТАРОЙ УСАДЬБЫ

ДЕНЬ ПЕРВЫЙ

Небо дышало осенью, но солнышко блистало почти по-летнему, хотя и явственно отдавало октябрьским холодком. По Кислоярско-Прилаптийскому шоссе, также именуемому Северным трактом, резво катился «Запорожец» белой окраски, капот которого почему-то был украшен огромной эмблемой «Мерседеса». Видимо, по этой причине хозяин автомобиля, Александр Мешковский, очень обижался на своих знакомых и на автоинспекторов, когда те называли его машину «Запорожцем», сам же именовал ее исключительно «Мерседесом» и даже всерьез подумывал, чтобы сзади пририсовать масляной краской число «600».

Не всегда успешно объезжая многочисленные ямы и колдобины, господин Мешковский разглагольствовал о своей нелегкой работе рекламного менеджера, совсем не заботясь о том, слушают ли его пассажиры, сидящие на заднем сидении: