Дверь в подвал (ЛП)

Я лежала рядом с ней, когда она теряла сознание. Я складывала все свои игрушки вокруг нас, создавая наш собственный маленький мирок, защищая ее от плохих вещей, что могли настигнуть нас ночью. Я смотрела на нее и представляла себе другой мир, в котором она была, тот, куда я не могла попасть. Потому что я всегда оставалась в реальном мире. Испуганная, одинокая и голодная.

Я представляла себе прекрасное, иное место, которое было таким спокойным и неземным, что я просто не могла постичь его красоту. Подводная гавань, полная русалок, или Небесный дворец с волшебными принцессами.

Потом я оказалась в другом мире, которого боялась. Тот, из которого моя мама никогда не возвращалась. Темная пустота. Когда я стала старше, я все больше представляла себе свою мать. Обижалась на нее за то, что она бросила меня, за то, что была эгоисткой. Этот темный мир заполнял мои кошмары.

Таким я вижу бесконечный подвал Истона.

Подземелье тянется все дальше и дальше в глубину... адское измерение, темная пустота, вырытая в земле, где нет жизни. То абсолютное одиночество, которое я ощущаю здесь, в самом низу, крадет мое дыхание и заставляет мое сердце чувствовать, что оно вот-вот взорвется, поглощенное пустотой.

Я стою на винтовой лестнице, вцепившись в железные перила. И не могу пошевелиться. Все мое тело – сплошная ледяная жила.

Он стоит спиной ко мне, и мне в голову приходит мысль, что если он заговорит, его голос разрушит темное заклятие, которое он явно хотел наложить на меня. Поэтому, когда раздается его голос, я вздрагиваю.

- Это моя работа, - говорит он.

Это не работа. Это... навязчивая идея. Этот подвал Истона представляет собой запутанный лабиринт из демонов и темных видений в его сознании. Цементные обезглавленные и выпотрошенные скульптуры... как некое святилище средневековых пыток. Украшения из дутого стекла кружатся темными красками, шары развешаны повсюду, свисая со стропил, чтобы продемонстрировать его работу.

Вдоль законченных стен и инкрустированных стеллажей стоят стеклянные статуэтки. Искусно выполненные демоны и дьяволы со змеиными языками и костяными рогами. Черепа. Великое множество стеклянных черепов.

- Это ад, - наконец, заключаю я.

Он поворачивается, чтобы посмотреть на меня, опираясь на перила.

- Это мой ад.

- Почему?

Он не отвечает сразу, и я мысленно заполняю тишину: он болен. Психически нездоров. Он должен быть нестабильным, так как нельзя объяснить по-другому, что за разум может вообразить такие изощренные пытки, а затем воплотить их в реальность, убивая людей посреди оврага?

Как давно он строит этот подвал?

Как много людей убил?

- Я должен продолжать работать, пока не закончу, - он проводит рукой по своим темным волосам, и я вижу белые шрамы на его лице в тусклом свете. – Месть – дорогое удовольствие, - он пытается изобразить сардоническую улыбку, но безуспешно. - Это искусство, Макенна. Люди все еще приобретают произведения искусства. Не придавай этому слишком большого значения.

Я отрицательно качаю головой. Это гораздо больше, чем просто искусство. Это результат его болезни, его измученного разума. - Ты когда-нибудь закончишь это?

- Самое ужасное в том, что, - говорит он, и его глаза сверкают диким блеском, - месть - это наркотик. Чем больше ты кормишь этого зверя, тем голоднее он становится. Но ты собираешься помочь мне с этим. Давай же, - он тянется ко мне.

Моя ладонь пульсирует жгучей болью, и я отдергиваю руку от перил, подальше от него.

- Я хочу знать, что ты здесь прячешь. Что скрывается за всем этим искусством? Что внутри? - Я все еще детектив и все еще могу собрать разрозненные фрагменты воедино и расшифровать улики. И моя интуиция говорит мне, что все не так просто... подвал - это катакомбы.

Я бросаю на него самый убийственный взгляд, какой только могу. И я уверена, его нельзя назвать пугающим, когда он исходит от женщины, завернутой в его полотенце. Но в этом что-то есть. Я чувствую. Нечто настолько порочное, что он даже мог бы солгать самому себе.

Звуки, которые я слышала, принадлежали ему. Он проводит здесь дни и ночи. В углу стоит койка, а на стене развешаны инструменты. По балкам проходит вентиляционная система с открытыми воздуховодами. Он работает здесь, он - зверь-страж, охраняющий этот подвал. Это подземелье полно его секретами... и если тело Хадсона здесь...

- Я нанимаю тебя на работу, - говорит он, вызывая у меня удивление. - Пусть и в экстремальных обстоятельствах. Это значит, что ты работаешь на меня, как мой частный детектив. И принимаешь от меня прямые указания.

Он подается в мою сторону, чтобы схватить меня, и я поднимаюсь по лестнице на несколько ступенек выше.

- Я не могу помочь тебе, Люк, - я произношу его имя, надеясь достучаться до него, и надеясь на то, что и я сама что-то пойму. - Во что бы ты ни верил - это неправда. Ты болен, и нафантазировал себе нечто сложное об испорченных людях, заговоре и мести. Но человек, которого ты убил? Ройс Хадсон? Мой напарник? Он был хорошим человеком, Люк. Ты забрал невинную жизнь и причинил боль стольким людям в процессе.