Дверь в мансарду

Эллери направился к лестнице и, дойдя до верхней ступеньки, что-то сказал Риттеру. Когда они вошли в гостиную, Риттер закрыл за ними дверь. Терри, по обыкновению, замыкал процессию, а доктор Скотт через каждые несколько ступенек оглядывался назад.

— Давайте поднимемся в мансарду, — предложил Эллери. — Я с минуты на минуту жду издателя Карен Лейт. И мы пока посидим там.

— Бьюшера? — нахмурился доктор Макклур. — А зачем он вам понадобился? И в какой связи?

— Мне нужно подтвердить ряд выводов, и без него я никак не обойдусь.

Эллери молча провел их по лестнице в мансарду. Не успели они войти в комнату с покатым потолком, как снизу донесся голос Риттера:

— Эй, мистер Квин. К вам пришел мистер Бьюшер.

— Входите, мистер Бьюшер, — пригласил гостя Эллери. — А вы все устраиваетесь поудобнее. А, мистер Бьюшер! Здравствуйте! Вы, конечно, знакомы с Макклурами? А это доктор Скотт, жених мисс Макклур. И мистер Ринг, частный детектив.

Издатель Карен Лейт протянул потную руку двоим молодым людям, но тут же обратился к доктору Макклуру:

— Примите мои искренние соболезнования, доктор. Я уже послал вам телеграмму. Конечно, это тяжелейший удар. И гнусное преступление. Если я могу чем-нибудь помочь…

— Хорошо, мистер Бьюшер, спасибо, — любезно ответил доктор Макклур. Он подошел к окну и встал, заложив руки за спину.

Бьюшер был невысоким, худеньким человеком с умным лицом, хотя в его облике чувствовалось что-то шутовское. Однако все, знавшие издателя, по достоинству ценили его интуицию, образование и деловые способности. Он, можно сказать, создал крупное издательство из воздуха, не имея ничего, кроме плана и надежд. Теперь там выпускали свои книги семь знаменитых американских писателей и множество «мелких рыбешек». Бьюшер осторожно присел на край венского стула и положил руки на худые, костлявые колени. Взгляд его больших и несколько наивных глаз переходил с одного лица на другое и, наконец, остановился на Эллери.

— Чем могу служить, мистер Квин?

— Мистер Бьюшер, мне хорошо известна ваша репутация, — проговорил Эллери. — Вы очень умны. Но умеете ли вы хранить тайны?

Издатель улыбнулся:

— Человек в моем положении должен научиться держать язык за зубами. Но конечно, если речь идет о чем-нибудь незаконном…

— Инспектор Квин уже в курсе дела. Я сообщил ему сегодня утром.

— В таком случае… естественно.

— Какого дела, Квин? Что он знает? — принялся допытываться доктор Макклур. — О чем вы?

— Я предупредил мистера Бьюшера, — пояснил Эллери, — потому что для издателя подобная информация может стать непреодолимым соблазном. Великолепное паблисити!

Бьюшер недоуменно развел руками.

— По-моему, — сухо заметил он, — если дело касается Карен Лейт, то за последние дни «паблисити» было столько, что и пресса с трудом это выдержала.

— Но есть новость и поважнее, чем смерть Карен Лейт.

— Поважнее, чем… — начал доктор и сразу осекся.

Эллери вздохнул:

— Доктор Макклур, к моему глубокому удовлетворению, я сумел доказать, что в этой комнате жила Эстер Лейт Макклур.

Спина доктора Макклура вздрогнула. Бьюшер молчал.

— Мисс Макклур, вчера вы ошиблись. Эстер Лейт Макклур — абсолютно нормальный человек. Такой же, как вы и я. А отсюда следует, — Эллери прищелкнул зубами, — отсюда следует, что Карен Лейт — злодейка.

— Мистер Квин, что вы обнаружили?! — воскликнула Эва.

Эллери подошел к письменному столу, выдвинул верхний ящик и достал пачку старых писем, перевязанную красной ленточкой. Ту самую, которую инспектор Квин уже показывал им днем раньше. Он положил письма на стол. А затем указал на аккуратную стопку бумаг с машинописным текстом.

— Вы хорошо знакомы с произведениями мисс Лейт, мистер Бьюшер?

— Конечно. Очень хорошо, — без особой уверенности ответил издатель.

— В каком виде она обычно отправляла в издательство свои романы?

— Они были напечатаны на машинке.

— И вы читали эти машинописные экземпляры?

— Естественно.

— Все это, разумеется, относится и к «Восьмому облаку», последней книге, получившей премию?

— В особенности к «Восьмому облаку». Я сразу понял, что это замечательный роман. Мы все были от него просто без ума.

— Вы помните, что в экземпляре имелись исправления, сделанные от руки? Я имею в виду перечеркнутые машинописные слова и фразы и карандашные поправки.

— Да, кажется, там было несколько исправлений.

— Как по-вашему, это подлинник рукописи «Восьмое облако»? — Эллери передал издателю отпечатанные на машинке страницы.

Бьюшер надел очки в золотой оправе и просмотрел текст.

— Да, — наконец сказал он, вернув бумаги Эллери. — Мистер Квин, позвольте мне поинтересоваться, в чем смысл этого… необычного допроса?

Эллери отложил рукопись в сторону и взял со стола несколько листов бумаги.

— У меня есть образцы почерка Карен Лейт. И Морел подтвердил, что это было написано ею. Доктор Макклур, будьте любезны, взгляните на эти письма и подкрепите заявление адвоката.

Доктор приблизился к столу. Он не стал брать у Эллери лист бумаги, а просто поглядел на него.

— Да, верно, это почерк Карен Лейт, — сказал он и вернулся на прежнее место.

— Мистер Бьюшер.