Двенадцатая нимфа

— Да. Я уже продал господину Меценату одиннадцать таких статуэток. Для полного комплекта ему не хватало как раз этой самой нимфы. Я всё время удивлялся, почему он не выставляет их в своём музее, но он говорил мне так: «Вот как соберём комплект из двенадцати статуэток, вот тогда я их и выставлю!» Продам сегодня же господину Меценату эту вещичку и пусть уж тогда выставляет на всеобщее обозрение все двенадцать штук. Приглашаю посмотреть — у вас ещё есть такая возможность, если вы откажетесь от своих планов. Я думаю, это будет необыкновенное зрелище.

— Мы не откажемся, — твёрдо заявил Скандлан.

— Мне жаль.

— Это настоящее золото? — спросил Скандлан.

— Ну, да. Если бы это была медь, то она бы от такого долгого пребывания на дне морском уже бы давно окислилась. Да у эйнов и не было такого обычая делать статуэтки из меди. Разве что из серебра — эйны, если вы знаете, ценили серебро выше золота, но на этом затонувшем пароходе нет серебряных изделий. Только золотые. Эти жадные остолопы, когда занимались грабежом поверженной Нифонии, брали с собою только золото, а серебро эйнов выбрасывали как мусор. За это святотатство, а равным образом и за другие грехи, они и были наказаны тем, что утонули все до единого.

— Потрясающе, — тихо сказал Скандлан.

— Я не понял, что вы считаете потрясающим? — удивился Вальтер, — то, что люди погибли от собственной жадности или то, что они выбрасывали более ценное серебро, а брали только золото?

— Я о золоте. И там, на корабле его много?

— Много. Но я взял только это. Зачем же мне больше? Эту вещичку я продам господину Меценату, он заплатит мне за неё по своему пагубному обыкновению лишь третью часть того, что она стоит на самом деле, потому что он скряга — так ему и передайте! — и поместит её у себя в музее. Он ведь коллекционер, он любит такие безделушки, а древние эйны были большими мастерами по этой части.

Скандлан сказал:

— Сожалею, но я не смогу ему ничего передать, потому что он не наш шеф…

— Так я вам и поверил, — пробурчал Вальтер. — Впрочем, мне это не очень интересно. Ваш, не ваш — мне-то что от этого?

В это время на поверхность выплыли двое оставшихся там преследователей Вальтера — Кехт и Форк. Они сняли свои маски и, трясясь от холода, но в радостном возбуждении закричали:

— Скандлан, Скандлан! Посмотри, что мы нашли!

И они вынули из своих сумок по пригоршни золотых изделий.

— Мы бы взяли и больше, — сказал Кехт трясущимися губами, — но золота там так много, что всего не заберёшь. А так мы покажем это золото шефу, и это будет доказательством того, что мы на правильном пути.

— Вы на неправильном пути, — сказал Вальтер. — Если хотите жить, то верните это золото туда, откуда взяли или хотя бы просто выбросьте его в воду. Прямо сейчас. Океан возьмёт его себе, и вам это зачтётся при вынесении приговора. А если вы попытаетесь его отсюда увезти, то вы пропали.

— Нам надо срочно выпить чего-нибудь горячительного! — лопотали Кехт и Форк. — А иначе мы простудимся.

— Вы не успеете простудиться, — сказал Вальтер, но его никто не услышал.

— Спирт у меня в сумке, на катере, — ответил Скандлан. — Только вы там не очень налегайте!

Оба кинулись к катеру, а Скандлан достал мобильный телефон и докладывал своему начальнику:

— Господин Артур, мы нашли золото! Много золота! Это был затонувший корабль… — Оторвавшись от телефона, Скандлан крикнул Кехту и Форку: — Где вы там нашли золото хоть? Вы запомнили?

Кехт, переводя дух от спиртового шока, крикнул в ответ:

— Это — в какой-то каюте. Но оно там везде! Мы же сами видели!

Форк вырвал у него из рук флягу и сделал глоток, от которого тут же зашёлся от кашля и весь покраснел. Кехт со смехом протянул ему бутыль с водою.

Скандлан тем временем докладывал своему начальнику:

— Шеф, золото там везде. Подгоняйте корабль завтра же!.. Нельзя?.. Ну, или в ближайшие дни. Воды нейтральные, и нам никто не помешает! Мы здесь отставим буй и радиомаяк. Ориентируясь на них, мы найдём это место снова. Там, правда, была какая-то магнитная аномалия, но это пустяки! Если сюда спустить человек двадцать водолазов, то хоть завтра же всё и выгребем! И благополучно вывезем! Когда другие спохватятся, то уже будет поздно! Мы всех опередим!

Вальтер подумал: «Неужели и в самом деле я ошибаюсь, и их шеф не Меценат, а какой-то Артур? Впрочем, это ничего не меняет. И потом: почему он говорит на моём языке, а не на своём? С каких это пор авдацианцы перешли на венетский язык? Стало быть, он это делает специально?». А вслух он сказал:

— Очень раз был с вами пообщаться, господа, но мне пора. Посмотрите на небо: какие тучи надвигаются, а? Как я и подозревал, сегодня будет непогода.

— До свиданья, господин Вальтер! — сказал Скандлан.

— До свиданья, до свиданья! — почти в один голос закричали радостные и уже опьяневшие от спирта и золота Кехт и Форк.

И только один вечно мрачный Эльфин ничего не сказал. Но и он был не лишён приличных манер — учтиво кивнув на прощанье, он уже выполнял какое-то распоряжение своего начальника: вынул из катера радиомаяк и пошёл устанавливать его где-то на скалах.