Помню, много лет назад — во время войны Саурона с людьми с Моря — меня охватило желание увидеть Фимбретиль. Когда я видел ее последний раз, она мне показалась очень красивой, хотя уже непохожей на энтийскую деву Незапамятных Времен. От тяжелой работы она ссутулилась, как и ее подруги, кожа у нее огрубела и потемнела, волосы выгорели на солнце и приобрели цвет спелой пшеницы, а щеки стали красными, как яблоки. Только глаза остались нашими… Так вот, переправились мы через Андуин и пошли к нашим женам. И увидели пустыни, пожарища и голую землю, по которой прошла война. Наших жен и там не было. Долго мы их искали, долго звали. Каждого встречного спрашивали, куда они ушли. Одни говорили, что не видели, другие показывали на восток, третьи — на запад, четвертые — на юг. Искали мы напрасно.
Велико было наше горе, но Лес нас призывал, — и мы вернулись в Лес. За многие годы мы не раз выходили из леса, снова искали, снова спрашивали, заходили очень далеко в разные стороны, называли встречным красивые имена пропавших. Проходило время, все реже выбирались мы из Леса, а если выбирались, то уже не далеко. О женах у нас остались только воспоминания; наши длинные бороды поседели. Эльфы сложили много песен об энтах, разыскивающих своих жен, и некоторые из этих песен на своем языке пели люди. У нас таких песен нет. Когда мы думаем о своих женах, мы просто поем их красивые имена. Мы верим, что когда-нибудь снова с ними встретимся, может быть, даже найдем такой край, где сможем жить вместе, где будет хорошо и нам, и им.
Но по древнему предсказанию, это произойдет, когда мы с ними утратим все, что всегда было нашим. Кто знает, может быть, это время уже близко. Саурон давно опустошил сады наших жен, а сейчас Враг грозит уничтожить леса. Эльфы сложили одну песню именно об этом, если я правильно ее понял. Ее поют на берегах Великой Реки. Но эта песня никогда не была песней энтов. На нашем языке она была бы во много раз длиннее. Мы ее знаем, и иногда поем, если вспоминаем. На вашем языке она прозвучит примерно так:
Древесник кончил петь и ненадолго замолчал.