Дважды два

Не в этом дело, мысленно ответил я. Просто задумался, хватит ли тебе сил. Я перевел глаза на экран, думая, что Мардж заняла позицию отрицания очевидного. На застывшем кадре Джулия Робертс ссорилась со своей соседкой в баре из-за денег. Я не пересматривал этот фильм уже много лет, но хорошо его помнил.

– Ладно, – согласился я, – только нажми на кнопку, давай посмотрим фильм.

– Ты хочешь потратить целое утро на «Красотку»? Вместо того чтобы зарабатывать деньги?

– Моя жизнь, что хочу, то и делаю.

– Ладно, только смотри, чтобы это не вошло в привычку, ага? Можешь заезжать после работы, но не до нее. Мне, наверное, понадобится побольше спать.

– Жми уже.

Она слегка подняла брови и направила пульт на телевизор.

– Это только начало.

– Вижу.

– А раньше мы смотрели это кино вместе.

– Помню, – сказал я. – А еще помню, что ты всегда была влюблена в Джулию Робертс.

Она засмеялась, люди на экране зашевелились, и следующие два часа мы с сестрой смотрели фильм, наперегонки выдавая реплики и обмениваясь замечаниями – совсем как в детстве.

После кино Мардж ушла в спальню вздремнуть, а мы с Лиз – выпить кофе в кухне.

– Не знаю, что мне делать, – призналась Лиз, растерянно. – В Коста-Рике казалось, что с ней все в порядке. Она почти не кашляла, я еле успевала за ней в походах. Не понимаю, как Мардж могла выглядеть здоровой всего месяц назад, а теперь… – Она покачала головой. – И не знаю, что делать мне. На сегодня и на завтра я уже отменила все встречи с клиентами, но брать отпуск Мардж мне решительно запретила. Она хочет, чтобы я продолжала работать хотя бы несколько дней в неделю, и уверяет, что твоя мама заменит меня, если понадобится. Что мы можем составить график, и так далее. – Она подняла глаза, ее взгляд был исполнен боли. – Как будто она не хочет меня видеть.

– Ошибаешься. – Я накрыл руку Лиз ладонью. – Мардж любит тебя. Я точно знаю.

– Тогда почему постоянно гонит меня? Не понимает, что я просто хочу быть с ней сколько это возможно?

Лиз пожала мне руку и уставилась в окно.

– Она все еще собирается в Нью-Йорк на следующей неделе, – помолчав, добавила Лиз.

– Вы что, серьезно? Хотите все-таки поехать?

Катание на роликах – одно дело, а поездка в один из самых крупных и многолюдных городов мира?

– Я не знаю, как быть. Прошлым вечером она спросила о поездке врача, и тот ответил, что если ей хочется, нет никаких причин отказываться от развлечений между сеансами химиотерапии. Но я все время думаю: «Это Мардж увидит в последний раз» или «для Мардж это последний и единственный шанс»?

Она смотрела на меня, ожидая ответа, а я понимал, что мне нечего сказать.

Большинство ее вопросов были теми же, которые я задавал самому себе, но не находил ответа.

Утром во вторник, первого декабря, я получил от Мардж сообщение: она приглашала нас с Лондон на ужин. И вместе с тем намекала, чтобы я не заезжал к ней с утра.

Мысли об этом угнетали меня, и я, высадив Лондон у школы, договорился выпить кофе с Эмили. В джинсах и толстом свитере с высоким воротником она выглядела свежей и юной, как студентка.

– У тебя усталый вид, – заметила она. – Как ты – держишься?

– Кое-как, – признался я, устало пригладив волосы. – Извини, что не звонил последние два дня.

Она остановила меня.

– Не надо извиняться! Я даже представить себе не могу, каково тебе сейчас. И переживаю.

Почему-то от ее слов мне стало легче.

– Спасибо, Эм. Это много значит для меня.

– Расскажи, как дела? – попросила она, коснувшись моей руки.

Следующий час я говорил, прерываясь только, чтобы сделать глоток остывшего кофе. Вслушиваясь в собственные слова, я осознал: с тех пор, как ко мне вернулась Эмили, эмоциональные потрясения в моей жизни следуют одно за другим. Даже когда она обнимала меня на прощание, я удивлялся, как она меня терпит.

Готовясь к сегодняшнему ужину, Лиз выбрала блюда, которые наверняка понравились бы Лондон: кусочки курятины в панировке, картофель со специями и фруктовый салат.

Мы прибыли, когда моя мама как раз собралась уезжать, и я проводил ее до машины. Прежде чем сесть за руль, она остановилась.

– Мардж категорически запретила мне бросать клубы, – сообщила мама. – Мало того, потребовала, чтобы я не меняла свой распорядок, но знаешь, Расс… – Она озабоченно нахмурилась. – Мардж просто не представляет, что будет дальше. Ей понадобится помощь. Она не хочет этого понимать и все отрицает.

Я кивнул, давая понять, что думаю о том же.

– Знаешь, что она мне только что сказала? Она хочет, чтобы папа приехал и починил перила у них на веранде – ей кажется, что они прогнили. И несколько оконных рам заедает. И подтекает раковина в ванной. Она настаивала, что все это надо поскорее починить! Как будто это что-то изменит. – Мама озадаченно взглянула на меня. – Зачем поднимать столько шума из-за перил на веранде? Или окон?