Двадцатый - расчет окончен

Под стеклянную крышу цветочного павильона Артур вошел ми­нут за семь до назначенного часа. В глазах моментально зарябило от яркого, залитого солнечным светом разноцветья – повсюду были ут­роены низкие стеклянные стеллажи, альпийские горки. Вдоль про­зрачных стен стояли вазоны с роскош­ными букетами; над головами посетителей висели разнооб­разной формы кашпо. И кругом цветы, источающие невообразимую гамму ароматов…

Выбрав девять бордовых розочек, он рассчитался с продавщи­цей за покупку и успел сделать еще один круг меж цветочных рядов, пре­жде чем увидел вошедшую в павильон Анастасию.

– О, как это мило с вашей стороны, – улыбнулась она, принимая розы. – Спасибо. Но на самом деле цветы не для меня. Пойдемте, нас ждет увлекательная прогулка…

Кажется, настроение у мадам было сносным – с лица не сходила лучезарная улыбка, грозного и заносчивого тона во фразах не проска­кивало. Взяв кава­лера под руку, она увлекла его к дверям…

Под строгой аркой Анастасия ненадолго задержалась – купила план огромного кладбища, и только после этого они приступили к не­торопливому осмотру, начав путешествие с исторической Стены коммунаров.

– Ой, взгляните – Беллини! А чуть дальше и правее – Шопен! Надо же… – шептала девушка, и глаза ее загорались неподдельным восторгом.

Пройдя еще несколько шагов по аллее и сверяясь с планом, она снова трепетно порхала в сторону и, осторожно приближалась к мра­морным надгробиям, звала:

– Идите же скорее! Смотрите, кого я нашла на двадцать шестом участке: Доде и Сен-Симон…

Дорохов плелся следом, вспоминая, где, когда и от кого слышал эти фамилии. Сказать уверенно, кем были при жизни эти люди и чем знамениты, он, пожалуй, не смог бы и под пыткой.

Приблизительно через полчаса блужданий меж старых, но ухо­женных могил он приметил парочку – мужчину и женщину лет три­дцати трех, постоянно оказывавшихся поблизости. Мужчина был ху­дощав, в простенькой одежде и с фотоаппаратом на шее; его спутница – яркая блондинка, несла на согнутой в локте руке сиреневый пиджа­чок от брючного костюма. Насторожившись, Артур стал чаще по­сматривать в их сто­рону…

Те неотступно следовали за ними.

– Послушайте, Анастасия Игоревна, – наклонился он к агенту, – у меня прискорбное известие: за нами тащится «хвост».

Поворачивая с главной аллеи на очередной участок, она осто­рожно посмотрела на чету; помолчала. Подозрительная парочка свер­нула с аллеи к тому же участку.

И беззаботность бесследно исчезла с лица девушки.

– Не думаю, – наконец, проронила она. – Как-то не очень ве­рится в такую оперативность американских спецслужб.

– Да? А мне говорили: недооценивать противника нельзя.

– Согласна. Но и шарахаться от первого встречного не стоит.

Несколько минут она сама внимательно наблюдала за поведе­нием парочки туристов, повторявших их маршрут на уда­лении три­дцати-сорока шагов. Потом задумчиво спросила телохрани­теля:

– Вам в Центре читали лекции о разновидностях слежки?

– Нет. Просто рассказывали, как распознать и какими способами уходить. Увы, но Центр – не школа разведки, а я – обычный спецна­зовец на модной ныне должности «телохранитель».

– Верно, – кивнула Анастасия, – в Центре вас экстерном готовят для другой работы. Так вот послушайте, – приглушенно сказала она, все так же рассматривая надписи на могилах, а, заодно не выпуская из поля зре­ния тех, кто показался напарнику филёрами. – Известны три вида слежки. Первая: обычная, когда спецслужба осторожно пытается выяснить об объекте максимум информации: кто, кем прислан, цель заброски, кон­такты… При этом «хвост» работает предельно осто­рожно и распознать его очень непросто.

– Знакомо. Примерно об этом нас и предупреждали.

– Второй вид гораздо проще. Спецслужба вешает на «хвост» представителю чужой разведки эдаких глуповатых шпиков, на­ме­ренно показывая: «Привет, милый! Мы тебя видим и сопровож­даем. Так что не делай резких телодвижений…»

– Хм, занятно!.. А зачем им себя обнаруживать?

– Подобный способ практикуется, когда о разведчике известно почти все, и начинается своеобразная игра с разменами, с намеками… Но данный «флирт» уже из другой области.

– Невразумительно, но бог с ним.

– Имеется и третий вариант – самый неприятный.

– Отстрел?

– Упаси вас бог! Убийства и прочие брутальные методы не ис­пользуются разведкой и ее оппонентами – для этого есть другие «кон­торы». Третий способ слежки отличается тонкой изощренностью – тем и страшен. Просто, прячась за та­кими лохами, – молодая жен­щина кивнула в сторону па­рочки, – начинают вести игру настоящие профи. А это уже серьезно! В их арсе­нале много всяких «штучек»: и машины, оснащенные по последнему слову техники, способ­ные рас­познавать нашу речь на удалении до пятисот метров; и четко пере­дающие «объ­ект» друг другу люди, распознать которых практически невозможно. Они же без особого напряжения зафиксируют каждый наш шаг на цифро­вые камеры, выяснят все детали: место прожива­ния, имена, контакты…

– И в чем же прикол третьего способа? – опять не понял Дорохов.