Два варианта неба

Снова грохнул смех. Мы с Дерркит не остались в стороне и поддержали шутку помощницы предводительницы не менее громко.

— Уф! С тобой, Егг-Орр, то кровищи по колено, то балаган! Серединки спокойной нет? — отдышавшись, спросила Дерркит.

— Есть! Как сапоги скинешь так и… до "серединки" недалеко.

— А ну! Всем молчать! — почти сурово приказала она, слыша начинающиеся смешки. — За дорогой следим, а не за языком этого мужика.

— То есть, тебе можно при нас торговаться в сапогах или без, а нам и послушать нельзя? — не унималась Шатилла. — И чего ты к ним прицепилась? Сапожница!

Снова смех и под его шумок Дерркит тихонечко, ласково так, мне прошептала:

— Если прозвище привяжется — оскоплю! Возьму самый тупой, ржавый нож и буду пилить им долго и мучительно!

— А я чего? Шатилла придумала — её и оскопляй… Сапожница!

Только благодаря своей реакции не получил в лоб кулаком. Поняв, что лучше не рисковать, отъехал на безопасное расстояние.

— А нечего у меня оскоплять! Извини, что такой, спасибо Близнецам, уродилась! — Шатиллу было не остановить — Так что, Висельник, готовься за нас двоих страдать!

— Язык! Язык твой поганый отрежу! — прорычала Дерркит на помощницу, окончательно потеряв миролюбивый настрой.

— Ладно! Не злись на неё! — добродушно сказал я. — Куда ей без языка потом? Сама знаешь, что если заставить Шатиллу замолчать, что умрёт в муках, бедолажка!

— Ничего! Проживу! Хотя терять и жалко — он мне не только для умных речей нужен!

— Болтовни! — поправила Дерркит.

— Для речей! — не согласилась Шатилла. — Так вот! Повторю! Он мне не только для умных речей нужен, а ещё…

— Стоп! Стоп! Стоп! — громко сказал я. — Уважаемая Шатилла, при Чувике сейчас слишком опасно говорить про использование языка на Брачном Ложе! Вы наслушаетесь, “заведётесь”, а здесь, кроме меня и его — мужчин нет. Меня трогать нельзя — оскопления жду. Остаётся только мой друг. Загоняете, ведь, такой толпой!

— Я не про это! Не нужны вы мне!

— Ничего себе! Женщины! Держитесь подальше от Шатиллы, когда она с языком наперевес! Одними мужчинами не ограничиться!

Опять ржание окружающих и теперь уже возмущённый голос Шатиллы:

— Я хотела сказать не про Брачное Ложе, а про еду! Есть мне язык помогает — пищу пробовать, слизывать! Кого вы слушаете?!

— Того, кого и ты, дорогая! — удовлетворённо произнесла Дерркит. — Я у тебя стала Сапожницей, а вот ты теперь кем будешь? Язычницей?

— Лизуньей! — тихо, но так, чтобы все слышали, прошептал я. — Пробует, слизывает — сама сказала. Можно, конечно, Пробницей назвать, но звучит на пробку похоже, а вот Шатилла “Лизунья” — это гордо! Наверное…

— Эй! Прекрати! — не на шутку встревожилась наёмница. — Дерркит! Давай так! Я не говорила про Сапожницу, а ты про Язычницу и мы все не слышали мерзкие звуки, что издавал этот мужик с мечом?

— Я согласна! — довольно улыбнулась предводительница, подмигивая мне.

— Хорошо, что со мной никто не договаривался! — глубокомысленно произнёс я, глядя в небо.

— И? — произнесли хором обе женщины.

— И… Ничего! В смысле — ничего я не получил за молчание и забывчивость своих собственных мыслей. Правда, Сапожница? Правда, Лизунья?

— От ведь гадину в отряд взяла… — сокрушённо сказала Дерркит.

— Не обижайся на неё, Шатилла! Она не со зла так про тебя! — подмигнул я наёмнице, "переводя стрелки".

Обе женщины замолчали, пытаясь понять, как дальше строить разговор, чтобы их слова не были искажены.

— Короче! Уважаемые наёмницы! Предлагаю поступить таким образом! Я всё забываю и получаю твой отказ, предводительница, от мысли оскопить меня. С тебя же, Шатилла… Да… Взять нечего! Значит, должна будешь! Всех устраивает?

— Не всех! — весело крикнула одна из рядовых наёмниц. — Весь отряд слышал, а только вы трое между собой договариваетесь! И мы тож…

Она резко замолкла, увидев одновременно изменившиеся лица Шатиллы и Дерркит. Под их "очень любящими" взглядами, женщина совсем стушевалась и добавила:

— Хотя… Чего тут делить?! Как скажет уважаемая Дерркит-Орр, так мы все с радостью и сделаем? Правда, подруги?

— Правда… Правда… — раздались со всех сторон голоса не желающих попасть под "горячую" начальственную руку.

Так, с шутками и прибаутками, мы встретили полдень. Солнце пекло сегодня слишком сильно, но никто не скидывал тяжёлых, жарких курток, так как лучше попотеть в них, чем после внезапного Прокола лежать сухенькими, но мёртвенькими. Мир Сестёр не прощал расслабленности, постоянно наказывая за неё плотами, отправляющимися в Последний Поход.

До Кнара оставалось ещё пара-тройка часов неспешной езды, когда одна из воительниц, поставленная в авангард и находящаяся под действием настоя шува, чтобы вовремя заметить Прокол, вдруг громко оповестила всех нас:

— Впереди всадница! Скачет нам навстречу

Странно. Вроде в замке не знают о нашем походе к Кромке. С Уннией мы договорились не сообщать пока о нас. И почему одна, а не в составе команды? Или совсем бессмертная, если Серой Пелены не боится? Жизнь приучила меня, что часто "непонятки" оборачиваются неприятностями, поэтому я попросил Дерркит: