Два тика

Ещё одна клякса чёрной полосы. Компания, от которой я ездил на север, и которая обещала работу на всё лето в пойме Камы, сообщила, что командировка отменяется. Я два месяца просидел, ничего не делая. Хуже того, заказчика северной командировки арестовали за неуплату налогов. Полный пи…ец, не так ли… Что ж, на турники, брусья и беговую дорожку.

В конце мая объявился Специалист (в который раз). Он передал все документы, и я отправился в военкомат.

Всё было под контролем. Справки о больничном на день явки по повестке, отмаз про полугодовую командировку, поддельные анализы в больнице. В логово льва я пришёл во всеоружии.

Непроницаемое лицо, уверенный взгляд. Взволнованные восемнадцатилетние пацаны выглядели по сравнению со мной птенцами.

— У кого повестки! — раздался звонкий голос.

В дверях двадцать седьмой комнаты появилась низкая полная женщина с кудрявыми рыжими волосами.

Призывники послушно передавали мятые листки.

Когда женщина в третий раз спросила, у кого повестки, из поредевшей толпы выступил я. Сказал, что акт на руках, что был в командировке и явился при первой возможности.

Вместо укоризненных взглядов и упрёков, женщина попросила подождать и исчезла за дверью. Одна важная деталь. С осеннего призыва поменялся весь персонал, начиная с женщины, выдающей дела, заканчивая медсестрой, назначающей день повторной явки. Сей факт меня обрадовал, так как встречаться с терапевтом, для которой было делом чести подловить призывника на неправильно поставленной запятой, не хотелось.

Нынешний терапевт оказалась женщиной миролюбивой и дружелюбной. Она прочитала акт и прикрепила к делу.

— В центральный военкомат пойдёшь десятого числа, — сказала она, передавая повестку для заполнения медсестре, — здесь мы тебя списываем.

На улице облегчённо выдохнул. Один из кирпичиков тяжёлого груза проблем был скинут. В тот же день Специалист заверил, что в центральном военкомате подстрахует его человек и всё пройдёт нормально.

Родителям пока ничего не говорил. Решил, что сообщу, когда будет окончательный результат. А пока на поиск работы…

Куда бы я ни ходил, всюду говорили, что грядёт сокращение. Возникал резонный вопрос: "Если везде сокращают, то где тогда набирают?" Баланс рабочих мест, так сказать. Единственным местом, куда шёл набор, была вахта. Но ни о вахте, ни об отъезде в другой город или регион без военного билета не могло быть и речи. Вакансии продавца, администратора или грузчика уже не устраивали.

Закончился обход по всем потенциальным местам работы. Тридцать восемь компаний. Странно, но за это время я даже полюбил свою специальность. Такая редкая, такая невостребованная. Будто космонавтов из нас готовили. Без права полёта в космос.

Но и нам с Олегом надо отдать должное. Из всего потока мы единственные не устроились. Быть может, дорогу к карьере преградило надгробье биржи, которое мы год тщетно пытались сдвинуть с места. Олег до сих пор, по-моему, пытается. Быть может, судьба толкает нас на другой путь. Только я его в упор не вижу.

На встрече выпускников завели разговор о том, кто бы как поступил, если бы всё вернулось на шесть лет назад. Девяносто процентов ответили, что поступили бы на другую специальность. Восемь остались верны выбору. А два процента… Собственно говоря, два процента это и есть я. И я не знаю, что ответить. Куда бы я пошёл, оказавшись перед выбором.

Много свободного времени. Завтра иду в военкомат. Он меня не пугает и всё пройдёт нормально. Возможно, чёрная полоса, длившаяся без малого год, подходит к концу. И не говорите, что я её выдумал. Испытания — соль жизни.

Центральный военкомат находился в здании сборного пункта. Этакий минибастион. Бетонные стены за колючей проволокой, охрана на выходе и входе. Пускают и выпускают строго по повестке. Призывники маршируют по плацу, в ожидании вердикта. Вот откуда поверье, что боксёрами в Америке становятся после тюрьмы, а в России после армии.

В приёмной выдали дело из пачки, подготовленной к списанию. Она редела на глазах, в то время как пачка "годных" росла и покрывалась пылью.

Дали направление к терапевту. Призывники стояли вдоль стен в одних трусах. Ещё не стриженные и не бритые, но взглядом уже согласившиеся с вердиктом. Среди них были худые, как ивовые вички, создания, и накачанные стероидами быки. С косами до пояса, и с голыми, никогда не знавшими волос, черепушками. У большинства же был ёжик и жировой ремешок в области пояса.

Терапевт смерила меня взглядом, затем поинтересовалась, по какой причине списывают.

— По язве, — ответил я.

— Как долго болеешь? — спросила она.

— С детства.

Волнение вновь закралось в душу, пальцы на руках задрожали, на лбу выступил пот. Благо, что женщина ни на что не обратила внимания.

— Давай амбулаторную карту, — сказала она.

— У меня её нет, — ответил я.

Женщина захлопнула дело.

— Откуда я знаю, что ты не вчера заболел?

— В районном военкомате акт выдали по результатам ФГС.