Два талисмана

Авита заколебалась. Мирвик догадался, что ей хочется поделиться тревожащими ее мыслями хоть с кем-нибудь, но девушка не знает, кому довериться.

Мирвик молчал, давая ей время собраться с мыслями.

Наконец Авита решилась:

— Ты, говорят, быстро догадался, почему Джалене плеснули в лицо чернилами. Может, и тайну исчезновения Милесты сумеешь раскрыть?

И рассказала о разговоре, что вели три девушки на театральном балкончике, об отказе Хранителю, написанном Эрталой за Милесту.

Парень был ошарашен.

— Ну, дела… Первое, что в голову приходит, — Спрут оскорбился отказом и велел своим людям притащить красотку силой. А она, стало быть, от него прячется.

— Неужели он стал бы устраивать такое деликатное дело с шумом и грохотом? — недоверчиво покачала головой художница. — Послал бы потихоньку доверенных слуг…

— И потихоньку бы не стал, — добавил Мирвик. — Про то, как Хранителя тянет к городским красоткам, давно судачат даже вороны на крышах. Но никто не слыхал, чтобы Спрут хоть одну девицу затащил в постель силком.

— Но от кого же она тогда прячется?

— Хотел бы я знать, — вопросом на вопрос ответил Мирвик, — а «крабам» отдан приказ ловить Милесту? Или только дворцовые стараются?

Авита встрепенулась:

— Это можно узнать! У меня есть знакомый стражник, славный такой молодой человек, его зовут Ларш Ночная Волна…

Мирвик разинул было рот, но вовремя его захлопнул, чтобы не брякнуть лишнего.

«Славный такой молодой человек…» Вряд ли девушка так запросто сказала бы о Сыне Клана. Значит, господин не рассказал ей о своем высоком происхождении. Стало быть, и Мирвику надо об этом помалкивать… Но ведь похождения рядового «краба» из третьего десятка — не тайна, верно?..

— Ларш? Так я его тоже знаю! Мы с ним вместе выполняли важный и опасный приказ командира стражи!

И принялся весело расписывать поиски собачки и визит в бродячий цирк, с удовольствием глядя, как тревога в глазах Авиты сменяется весельем.

* * *

Уже стемнело, когда слуги, низко кланяясь, стали приглашать гостей в пиршественный зал.

Авита охотно села бы с актерами, но один из слуг шепнул, что ее место — по правую руку от Верши-дэра. Вельможа и сам уже сказал художнице об этом, но тогда девушка приняла его слова за учтивую шутку.

Очутившись на самом почетном месте, ловя на себе удивленные взгляды, Авита смутилась. Почему она здесь, у всех на виду? Будь она красавицей — решила бы, что хозяин дома ею пленился. Но молодая художница не настолько высоко ценила свою внешность.

Верши-дэр еще не занял свое место во главе стола. Он ходил по залу, перебрасываясь любезными фразами с гостями, занимающими свои места. Авита с любопытством наблюдала за ним со своей скамьи… и вдруг изумленно распахнула глаза.

В зал вошли трое — видимо, запоздавшие гости. Одним из них был высокородный Гурби. Девушка уже знала, что Вепрь куда-то отлучался, и его возвращение не очень заинтересовало Авиту.

Двое других тоже были ей знакомы — но девушка не ожидала встретить их в Наррабанских Хоромах.

Тот симпатичный лекарь, с которым она встретилась по пути в Аршмир… как его зовут? Ульден, да? Ульден! Наррабанский вельможа приветливо обнял его за плечи, обернулся, как старому другу.

А рядом с ним… нет, глаза не могут подвести художницу, но ведь это Ларш! Что делает простой «краб» на пиру у вельможи? Сейчас на нем нет черно-синей перевязи стражника, и с Верши-дэром он поздоровался с учтивостью равного.

Ого! Вечер наполнен загадками!

Настроение Авиты приподнялось. Загадки она любила.

А Верши-дэр уже идет к столу, увлекая за собою новоприбывших и радушно усаживая их рядом с собою. И так получилось, что по левую руку от вельможи оказался лекарь Ульден, рядом с ним (о Безликие!) — стражник Ларш, а за ним — Гурби.

— Будешь сидеть рядом со мной, надсмотрщик, — весело и дружески обратился вельможа к Ульдену. — Лично проследишь, чтоб я ничего не ел…

— Но я же не собираюсь морить тебя голодом! — возмутился лекарь. — Есть много вкусных яств, которые ты можешь…

— Вот еще! — капризно перебил ее хозяин. — Я не оскорблю мой пир кашкой на разбавленном молоке. Лучше уж гордо откажусь от еды и буду наслаждаться зрелищем чужого аппетита.

Ульден попытался возразить, но вельможа недовольным жестом остановил его:

— Хватит! Лучше познакомься с обворожительной и талантливой…

— Авитой Светлой Землей из Рода Навагир, — подхватил, широко заулыбавшись, лекарь. — Мы с юной госпожой познакомились по пути в Аршмир, если она изволит помнить…

— Помню, — невольно улыбнулась в ответ Авита.

Хозяин собирался представить девушке Ларша, но тут кто-то из «золотой молодежи» через стол обратился к Верши-дэру с вопросом: будет ли на пиру танцевать дивная плясунья Лейах-шиу? Вельможа ответил, что Лейах-шиу, безусловно, танцевать будет. Оба принялись обсуждать достоинства плясуньи — и Ларш так и остался не представленным. Только украдкой ухмыльнулся Авите, словно они были заговорщиками.

«Ну, Ульден — с ним ясно, он лечил Верши-дэра. Но „краб“ — что ему делать на пиру среди знати?» — терялась в догадках Авита.

* * *