Два шага назад

— Неподалёку нас ждал автомобиль, за рулём которого, мой, — женщина сделала дурашливую мину, — парень. Ему ничего не известно, но, при неудачном развитии событий, он вполне бы сгодился как дополнительный транспорт. И ты спрашивал, почему я увязалась с Арти, а не сижу дома. Ответ на поверхности — если бы кого-то из вас ранили, то я вполне могла бы вести этот драндулет...

***

Под такую вот душещипательную болтовню мы и выехали за город, причём гораздо быстрее, чем я ожидал. За какую-нибудь дюжину минут поездки дома сменились промышленно-торговыми постройками, между которыми всё чаще и чаще мелькали стройплощадки и пустыри.

От увиденного осталось лишь разочарование провинциала, впервые попавшего в сердце страны. Казалось, самый главный город Нанды будет тянуться вечно, удивляя и покровительственно демонстрируя свои прелести, а получилось так себе, бедненько. Зрелище закончилось, толком и не начавшись.

Молодой мир. Не успел разрастись.

По словам матери Психа, добровольно взявшей на себя обязанности гида, в столице проживало около шестисот тысяч человек, включая пригороды и приезжих. Так что ждать архитектурного размаха в обозримом будущем не стоит. Лет через триста, по мере увеличения человеческого поголовья, возможно, и появится на что посмотреть, а пока компактность превалирует над масштабностью.

***

Доехав до указателя «Коттеджный посёлок „Звёздный“», автомобиль свернул с трассы и покатил между высоких, разлапистых деревьев.

— Неподалёку сеть искусственных водоёмов, — прокомментировала Рона, отбарабанив маникюром по пластику приборной панели ритмичное «парам-пам-пам». — Романтическое местечко. Пляжи, уединённые полянки, тишина. Я бывала здесь... как-то. С подружкой, — неизвестно зачем дополнила она ненужный, в общем-то факт.

Какая мне разница, с кем эта женщина тут забавлялась? Да и Психу столь откровенные подробности, как сыну, ни к чему. Вон, у того плешь краснеет от стыда за мамашу.

Дорожное покрытие ушло левее, сменяясь накатанной грунтовкой. Впереди прорезалась водная синь.

— Нам в кусты, — двусмысленно хмыкнула сидящая за рулём, съезжая на еле заметную колею между деревьев.

В салоне началась тряска от колдобин и выбоин, по кузову зацарапали ветки.

— Добрались…

***

Выполнивший свою функцию автомобиль мы обработали всё тем же сантехническим спреем, извлечённым из-под пассажирского сиденья. Я вообще хотел для надёжности спалить всё к одной бабушке, но Псих высказался против:

— Хочешь пожар устроить? В природоохранной зоне? Сюда же все слетятся и сбегутся. Точно-точно.

— А если упустим что?

— Тебе пшикалки жалко? — ответил он вопросом на вопрос. — Пройдись повторно.

И я, кашляя от разъедающего аромата, продолжил обрабатывать салон и особенно водительское сиденье, на котором случайно обнаружил длинный женский волос.

Рона во всём этом безобразии участия не принимала, грациозно усевшись неподалёку на какой-то пенёк и скучая.

По завершении, то есть, когда в машине стало невозможно находиться от вони, мы захлопнули двери, давая химии ещё немножко поработать на наше преступное благо.

— Никто ничего не забыл? — поинтересовался я для проформы и, получив утвердительные ответы, взвалил рюкзак на плечо.

Сослуживец проделал то же самое, взяв подмышку скомканную тряпку. Женщина поднялась на ноги, сообщив:

— Туда идите. Никуда не сворачивайте. Выберетесь к основному водоёму. Обогнёте его по дуге, и дальше держитесь высоковольтной линии. Увидите… Пройдёте до дороги и возьмёте на общественной стоянке мою любимую машинку. Не поцарапайте!

Туда — это в просвет между деревьями, по поросшей травкой колее. А машинка, соответственно, спорткар.

— Вы остаётесь? — троим в двухместной игрушке не поместиться.

— Да, — с улыбкой отмахнулась Рона. — Меня заберут. Не беспокойся, мальчик. Неподалёку пляж для поклонников обнажённых тел, где никто ни на кого не смотрит. Там и встретят.

Кто — не спросил. Наверняка «милого» приспособила.

— Удачи вам, — попрощался я, поворачиваясь к нетерпеливо поглядывающему в небо Психу.

— Ага, — женщина уже стаскивала верхнюю одежду, повернувшись спиной и демонстрируя отсутствие лифчика. — Не подсматривайте. До встречи дома... Арти!

— Что, мама? — откликнулся тот.

— Будь осторожен.

Ну и семейка... Это я ещё Психа странным считал.

***

Он смеялся. Беззаботно, заливисто, запрокинув голову и держась за живот.

— Мы сделали! Нет, Маяк, ты понимаешь?! Мы — сделали!

Высь мансарды отвечала приглушённым эхом, вторя царящему под её сводами настроению.

— Ты сомневался? — я не испытывал особого душевного подъёма, однако веселье товарища действовала заразительно, подменяя тревожный адреналин в крови освежающими смешинками.

— Что ты... — отмахнулся первый номер. — Верил, как в завтрашний рассвет. Но вот так, внаглую... Я радуюсь, что не стал долго размышлять. Обязательно бы начались сомнения, пустые домыслы... А так нельзя. Я на войне это понял. Иногда нужно действовать быстрее, чем соображать.

— Тем более, при наших скромных возможностях.